Взлетная полоса

-- Конечно нет. Просто теперь что-то изменится в наших отношениях. А мне бы этого не хотелось.

-- Я тоже не хочу.

-- Тогда одно из двух: или вы мне ничего не говорили, или:

-- Что?

-- Я же с вами должна быть так же откровенна.

-- Будьте.

-- Вам будет больно.

-- Пусть:

Ирина пошла дальше. Теперь они шли рядом, как и раньше. Ирина смотрела перед собой и говорила тоже словно сама с собой:

-- Я виновата в том, что сегодня вы переступили этот рубеж. У меня было очень хорошее настроение, а вы, очевидно, приняли его как знак особой доброжелательности. Но я не кокетничала. Мне действительно сегодня было очень хорошо.

-- А я просто не мог больше молчать.

-- Пусть будет так. Вы сказали, что любите меня уже давно. А на неделю раньше, чем это случилось у вас, я полюбила Сережу. Вашего брата.

-- Вы? -- остановился, словно попал в капкан Владимир.

-- Я.

-- Сергея? Но ведь он по уши влюблен в Юлю?

-- А какое это имеет значение? Никакого. Во всяком случае, для меня -никакого. И потом, хотя Юля интересная женщина, я ее своей соперницей не считаю. Она занята только собой. Когда Сергей наконец mb. поймет, он охладеет и забудет ее. Он гордый, и так будет.

-- А то, что вы его любите, он знает?

-- Откуда? Но когда-нибудь я скажу ему об этом.

-- Брат, Сережка, перешел мне дорогу:

-- Неправда, -- решительно возразила Ирина. -- Он ничего не делал для этого. А уж если кто и сделал, так это Юля. Это она нас познакомила. Но суть не только в этом. Вы, Володя, настоящий мужчина. В самом большом смысле этого слова. У вас и внешность дай бог, и характер, и ваша профессия. Но в том-то и дело, что я никогда не выйду замуж за летчика. Я знаю, что это такое. И не хочу. А теперь я вас должна спросить: вы обиделись?

-- Нет, Ирочка.

-- Честно?

-- Как всегда.

-- Вы действительно мужчина. Тогда выполните мою просьбу. Обещаете?

-- Какую?

-- Не ездите сегодня домой. Оставайтесь ночевать в Москве. Возвращайтесь к Сергею. Не хотите -- поезжайте в мастерскую к Жене. Я дам вам ключи.

Владимир задумался.

-- Хорошо.

-- Что хорошо?

-- Я не поеду.

Ирина быстро достала из сумки и с благодарностью протянула ему ключи.

-- Не надо, Ирочка. Спать я тоже не хочу. Я, пожалуй, поброжу по городу. И поговорю сам с собой. Сегодня мне это нужнее всякой крыши над головой, -- сказал Владимир.

-- Может, и так, -- согласилась Ирина. Она поцеловала его в щеку, так, как делала это всегда, когда прощалась со своим братом, и торопливой походкой, почти бегом направилась через улицу. Но, перейдя на другую сторону, остановилась. Оглянулась, помахала Владимиру рукой и негромко крикнула: -- Только непременно будьте умником! Вам же это ничего не стоит! Вы же сильный!

Глава 12

В понедельник вся группа снова собралась в Есино. Не было только Бочкарева. Как и договорились, он с утра должен был заехать в КБ, забрать пленку и фотоматериалы, побеседовать с шефом, получить у него замечания и доставить все это в группу. Но время шло, а Бочкарев не появлялся, хотя звонил из Москвы уже дважды. На вопрос Сергея "Что там получилось?" ответил неопределенно:

-- Привезу -- увидите.

-- Так когда же?

-- Сам жду. Шеф у Ачкасова.

-- А снимки?

-- В том-то и дело.

В половине второго, когда ждать всем порядком надоело, Заруба поставил вопрос ребром:

-- Может, нам теперь из-за этих ночных пейзажей не обедать и не ужинать?

-- Иди лопай, не задерживает никто, -- ответил Окунев.

-- А вы?

-- Я повременю, -- сказал Сергей и позвонил в КБ. Ему ответили, что Бочкарев уже выехал в Есино.

-- Тогда, конечно, другой коленкор, -- не стал спорить Заруба и, насвистывая, уселся возле окна. А еще через полчаса к инженерному дому подъехала "Волга". Из нее вылез Бочкарев и не торопясь, словно бы его и не ждали, направился по лестнице в комнату группы. Все поднялись ему навстречу.

-- Так-с, -- проговорил Бочкарев и выложил на стол из портфеля коробку с пленкой и пакет с отпечатанными с нее фотографиями.

Сергей завладел пакетом. Снимков было много, штук сорок. Были +cgh%, были хуже, были четче, были тусклее, но ни одного не нашел среди них Сергей такого, который можно было бы принять за эталон. Он просматривал снимок и передавал его Окуневу. У того брал Заруба, после него снимки попадали к Бочкареву, который раскладывал их по номерам длинной полосой на свободном столе. Сергей откровенно был разочарован тем, что увидел. Казалось, что его коллеги -- тоже. Но неожиданно заговорил Заруба:

-- А по-моему, для начала ничего:

-- Да ну! -- даже не дал ему договорить Сергей. -- Муть получилась серая. Чего уж там.

Но заставить Зарубу отказаться от своего мнения было не так-то просто.

-- Допускаю, -- спокойно продолжал Остап. -- На Арбате в фотоателье могли бы сработать и получше. Но и это, ставлю дюжину пива, вполне рабочая продукция.

-- А я ставлю две, что она никуда не годится.