Взлетная полоса длиною в жизнь

Кто бы мне сказал на этом свете: как при нашей политике нужно трудиться, чтобы не остаться «без штанов»?

По окончании испытаний, в соответствии с утверждёнными графиками новый крейсер собирался стать на боевое дежурство, приняв в свои ангары до пятидесяти самолётов и вертолётов.

Глава V

С начала 1980-х годов на западном берегу Крыма рядом с уникальным лечебно-курортным комплексом города Саки на аэродроме Новофёдоровка началось строительство наземного испытательного и тренировочного комплекса (НИТК), включающего в себя трамплин и блок аэрофинишёрной посадки (Б-2). К осени 1983 года был готов первый трамплин с углом схода 8,5°. Авиаконструкторы полагали, что при сходе с б`oльшим углом может «не хватить» рулей для парирования возникающего динамического заброса по тангажу. В 1983 году состоялись первые пробные полёты на самолётах Су-25 и МиГ-27. Выяснилось, что при сходе с такого трамплина нет баллистического участка, поддерживающего траекторию самолёта в первый момент после отделения. Чтобы не допустить просадки самолёта вниз, требовались более высокие скорости схода, а значит и дистанции разбега. Длины корабля явно не хватало. Методом «от обратного» вычислили потребный угол схода (14,3°). При этом решалась проблема парирования динамического заброса.

Срочно внесли корректировку судостроителям — «задрать» нос корабля покруче. А на аэродроме пришлось строить новый трамплин — Т-2, забросив прежний, останки которого ржавеют там и по сей день.

Б-2 — это аналог корабельного посадочного блока, врытый в землю. Когда спускаешься вниз, создаётся ощущение, что ты на корабле, между первой и второй палубами. Снаружи — только металлическая поверхность блока с лежащими на ней тросами и механизмами их подъёма (дугообразными рессорами). Ему присвоен второй номер, потому что рядом в земле находится первый, только предназначенный для работы катапультной установки, испытания которой были неожиданно прекращены на несколько лет, до того времени, когда было принято решение о постройке атомного авианосца.

До 1988 года ОКБ Сухого и Микояна трудились над созданием корабельных самолётов, взяв для этого новые модификации Су-27 и МиГ-29, разработанные по требованиям ВВС.

Су-27К с ПГО имел все необходимые атрибуты для эксплуатации на корабле, а также второе посадочное положение закрылков увеличенной площади с отклонением на угол 40°. Усиленные стойки шасси позволяли приземляться с вертикальной скоростью более 7 м/с. На втором опытном экземпляре установили катапультное кресло с наклоном назад до 34°, но в дальнейшем от этого отказались по одной, но веской, причине: нельзя «укладывать» лётчика на спину, не меняя компоновки кабины и конструкции носовой части. Су-27К был оборудован системой дозаправки топливом. Остальное внутреннее оборудование и вооружение соответствовало серийному Су-27, за исключением модифицированного навигационного комплекса, с которым позднее на корабле возникли большие проблемы. С целью тренировки лётчика ОКБ и нашей подготовки на комплексе НИТКа до подхода первых опытных Су-27К, фирма доработала один серийный двухместный самолёт Су-27УБ. Для обеспечения всех испытаний было выделено девять экземпляров Су-27К.

МиГ-29К — это корабельный вариант МиГ-29М, лётно-конструкторские испытания которого уже начались в Ахтубинске. Первый опытный образец МиГ-29К поднялся в воздух в июне 1988 года, а второй — в октябре 1990 года. Министерство обороны уже отказалось от МиГ-29М, и все надежды ОКБ были связаны с этим самолётом. Однако Генеральный конструктор ОКБ Сухого предпочитал видеть на палубе только самолёты своей фирмы, предлагая дополнительно двухместный вариант Су-25 в качестве переходного типа при обучении лётного состава полётам на корабле. Борьба была долгой и упорной, в результате чего МиГ-29К прекратил свою жизнь на авианосце, так и не «оперившись» окончательно. А тогда, в конце 1980-х, мы верили, что наш труд не окажется напрасным.