Взлетно-посадочная полоса 08

– Что еще мы можем сделать? – оправдывался в телефон Бардик, обливаясь потом. – Мы попытаемся помочь ему инструкциями с земли. Я обратился к шеф-пилоту «Кросс-Кэнада» капитану Трэливену – он только что вошел. Мы будем наводить их по радио… Мы сделаем все, что в наших силах. Конечно, это огромный риск, а вы можете предложить что-нибудь получше? Трэливен внимательно прочел все радиограммы от 714. Затем коротко бросил: «Погода», и ознакомился с последними метеорологическими сводками. Покончив с этим, он отложил бумаги, мрачно взглянул на диспетчера, достал свою трубку и, молча, стал набивать ее табаком. Бардик все еще говорил по телефону:

– …Я думал об этом, сэр! Говард будет заниматься прессой – они еще ничего не знают об этом… Да, да, мы наложили запрет на снабжение продовольствием всех рейсов из Виннипега. Это все, что мы знаем. Я позвонил вам сразу же…

– Что вы об этом думаете? – диспетчер обратился к Трэливену. Пилот, молча, пожал плечами и снова взял радиограммы. Пока он читал, потягивая трубку, лицо его покрылось глубокими морщинами. Вернулся посыльный, распахнув дверь ногой, так как руки его были заняты подносом, уставленным бумажными стаканчиками с кофе. Один он протянул диспетчеру, другой поставил перед Трэливеном, который не обратил на него никакого внимания.

– …Расчетная время прибытия 05.05. по местному времени, – Бардик говорил с плохо скрываемым раздражением. – У меня дел по горло, сэр… Я займусь этим… Я позвоню вам. Я позвоню вам, как только узнаю что-нибудь новое… Да, да… До свидания!. Швырнув трубку на рычаг, он вздохнул с облегчением. Затем повернулся к Трэливену.

– Очень благодарен вам, капитан, за помощь! Как вам вся эта история? Трэливен потряс радиограммами.

– Это все?

– Это все, что мы знаем. А сейчас пора садиться за пульт и сажать этого парня. Вы должны дать почувствовать ему машину в полете, навести его и – Боже помоги нам! – помочь ему посадить машину. Вы слышите?

– Я не могу делать чудеса, – беспристрастно ответил Трэливен. – Вы знаете, что шансы человека, летавшего только на боевых самолетах, посадить четырехмоторный пассажирский самолет очень ничтожны, если не сказать хуже?

– Конечно, я знаю это! – взорвался Бардик. – Вы же слышали, что я говорил Барнерду! Но у вас есть другие предложения?

– Нет, – медленно ответил Трэливен. – Пожалуй, нет. Я просто хочу быть уверенным, что вы понимаете, во что мы влезаем.

– Послушайте! – заорал Бардик. – В воздухе самолет, набитый людьми, часть из них, включая пилотов, умирает! Крупнейшая за последние годы катастрофа в воздухе, вот во что мы влезаем!

– Успокойтесь, пожалуйста, – охладил его Трэливен. – Криком делу не поможешь. Он еще раз взглянул на радиограммы, потом на карту на стене.

– Это будет очень трудная и очень долгая работа, – сказал он, – и я хочу, чтобы все всё до конца поняли.

– Ну, что же, джентльмены, – заключил диспетчер. – Вы совершенно правы, командир, что обращаете наше внимание на риск предстоящей операции. Мы все это понимаем.

– Так что же вы выбрали? – настаивал Бардик.

– Тогда очень хорошо, – Трэливен подошел к радиооператору. – Пора начинать. Вы можете напрямую говорить с 714?

– Да, командир, слышимость хорошая. Можем вызвать их в любое время.

– Вызывайте. Оператор включил «передачу».

– Рейс 714! Вызывает Ванкувер. Как слышите? Прием.

– Да, Ванкувер, – донесся из динамиков громкой связи голос Спенсера. – Слышу вас хорошо. Продолжайте. Оператор протянул стоящий микрофон Трэливену.

– О'кэй, командир!

– Он меня слышит?

– Да, можете продолжать. Держа в руках микрофон и волоча его шнур по полу, Трэливен повернулся спиной ко всем, находящимся в комнате. Расставив ноги, он уставился невидящим взглядом в точку на карте, сконцентрировавшись на своих мыслях. Голос его звучал ровно и неторопливо, с уверенностью, которой он не чувствовал.

– Хэлло, рейс 714! Говорит Ванкувер. Меня зовут Поль Трэливен, я – шеф-пилот авиакомпании «Кросс-Кэнада». Моя задача – научить вас управлять этим самолетом. Я не думаю, чтоб у нас было много проблем. Если не ошибаюсь, я говорю с Джорджем Спенсером. Я хотел бы услышать подробнее о вашей летной подготовке, Джордж. На Бардика, стоявшего сзади, напал приступ нервной лихорадки. Отвислые щеки его честного лица тряслись без остановки.

7. 03.25 – 04.20

Спенсер напрягся, бросив непроизвольный взгляд на девушку, сидевшую в соседнем кресле. Она не сводила с него глаз, блестевших в зеленоватом свете приборных панелей. Спенсер отвел взгляд, внимательно вслушиваясь в сообщение с земли. Трэливен продолжал:

– Например, сколько у вас часов налета? В радиограмме говорится, что вы летали на одномоторных боевых самолетах. Летали ли вы когда-нибудь на многомоторных машинах? Хотелось бы это услышать от вас, Джордж. У Спенсера настолько пересохло во рту, что он едва мог говорить. Откашлявшись, Спенсер ответил: