Взломать графа

— Что ж… Думаю, пропажа денег впрямую связана с пропажей вашего русского секретаря и смертью английского! — важно заявил Дженкинс. — Десять тысяч золотом — изрядный соблазн для двух юношей, не обладающих капиталом, зато обремененных самомнением. Случалось мне встречать таких: нищих да образованных! Каждый мнит себя несправедливо обделенным: как же это его, умника, способного свободно болтать хоть с мертвыми римлянами, хоть с живыми французскими вольтерьянцами, судьба деньгами обошла! Вот и глядят на каждый пенни в чужих руках как на личное оскорбление, а уж коли деньги сами идут в руки — как тут удержаться! От излишней образованности все зло!

Мне захотелось ударить этого господина. Жаль, что это было решительно невозможно.

— Это что же, мистер, ты нашего Сашу Гольцова в покраже виноватишь? — в воцарившейся тишине вдруг раздался возмущенный голос мистрис Palashka. — Да как у тебя язык-то повернулся!

— Палаша… — обронил милорд, и кипящая от негодования экономка замолчала, продолжая, впрочем, метать яростные взгляды на Дженкинса. — Мистер Дженкинс считает, что я вовсе не разбираюсь в людях, раз доверил столь важную миссию… зловредно образованным юношам с излишним самомнением.

— Я не хотел оскорбить вас, милорд! — вскинулся Дженкинс.

— Но допустим, вы правы. — не стал выслушивать его оправдания милорд. — Допустим, мои секретари, никогда особо не дружившие…

Чистая правда! Наивный юноша… да что там, шестнадцатилетний мальчишка из провинции, был не товарищем блистательному лондонскому хлыщу Гольцову. Русский секретарь и старше английского на целых два года. Им и говорить-то было не о чем.

— …все же смогли сговориться перед лицом десяти тысяч. — в голосе милорда промелькнула едкая насмешка. — Мой русский секретарь Гольцов удрал с деньгами…

Дженкинс кивал головой, важно, как конь в любимой упряжке милорда.

— Сперва убив моего английского секретаря…

— Деньги не поделили! — немедленно вставил Дженкинс. — Поссорились, подрались — и русский варвар врезал сообщнику дубиной!

— Гхм, гхм! — предостерегающе кашлянул мистер Фокс.

Милорд же поглядел на Дженкинса с замечательным равнодушием:

— Делить деньги и убивать сообщника на улицах Лондона показалось ему, видно, дурным тоном. То ли дело вернуться в дом, полный людей. Куда как удобнее! И тело можно в кровать уложить, вместо того, чтоб сбросить с моста или попросту оставить в проулке. Но таковы уж мы, русские варвары, ничего не делаем попросту!

Дженкинс угрюмо глядел исподлобья — до него, наконец, дошло, что над ним издеваются.

— Однако же ваш английский секретарь убит в доме, полном людей — и убийце это не помешало!

И правда — не помешало.

— Милорд, если б у меня не было сомнений, я был бы уже в доках — искал корабль, на котором этот ваш Гольцов намеревается сбежать куда-нибудь… к американским сепаратистам! — с достоинством объявил Дженкинс. — Я не исключаю, что несчастный юноша, лежащий там… — он ткнул поросшим рыжими волосками пальцем в сторону дверей. — …И впрямь пытался исполнить порученное. В конце концов, он же англичанин, а значит, верен и честен. Возможно, ему даже удалось прорваться к дому… где уже поджидал обогнавший его русский секретарь… или его сообщник. И гнусно лишил жизни!

Бартон, глубокомысленно кивавший на каждое слово, на последнем высказывании подавился воздухом и покосился на Дженкинса: не вернулся ли тот к недавним подозрениям насчет дворецкого? Судя по ответному взгляду — и впрямь, вернулся. Бартон насупился.

Я же, хоть и порадовался, что английский секретарь вроде как обелен в глазах милорда, но продолжал печалиться из-за мистера Гольцова. Ведь ни Дженкинс, ни милорд не знают того, что знаю я, а я… я вынужден молчать!

— Тогда… Где же вексель? — первым заговорил мистер Фокс и огляделся, будто рассчитывал увидеть желанный документ. — Убийца его забрал?

— Мы даже не знаем, вексель ли это! — раздраженно бросил милорд.

— Это-то выяснить проще простого. — усмехнулся Дженкинс. — В банк надо ехать, джентльмены!

— А ведь и верно! — мистер Фокс энергично кивнул. — Может, искать тот вексель нам окажется без надобности.

Все в комнате сразу оживились и задвигались.

— Бартон, велите готовить коляску и пришлите моего камердинера. Завтрак нам с мистером Фоксом накройте у меня в кабинете. Палаша, позаботься, чтоб мистеру Дженкинсу тоже подали чаю.

— Элю, если можно, милорд! Чай и джин — вот что сгубило многих отличных ребят! — с предвкушением обтирая усы, возразил Дженкинс.

Милорд только кивнул экономке и стремительно направился прочь из комнаты — полы его домашнего шлафрока развевались.

— Я пока в гостиной подожду — не провожайте, Бартон, я знаю дорогу! — кивнул мистер Фокс и тоже направился прочь.

— Прошу за мной… чай пить! — мстительно скомандовала Дженкинсу мистрис Palashka. Ублажать элем того, кто обвиняет ее любимчика Гольцова, она не собиралась. Сказано — чаю, вот чай он и получит! Не глядя на Дженкинса — не успеет следом, сам виноват! — она уже шагнула к дверям… и вдруг замерла. — Куда мистер Фокс пошел? — страшным шепотом переспросила она.