Взломать шамана

Ляшкин так сильно шмыгнул носом, что почти что создал вакуум в помещении. И снова стал сильным и уверенным в себе.

– Спасибо вам! – сказал он просто. – И извините, прошу вас, что я тут…

– Пока не за что. И все нормально. Супруга ваша, главное, пусть поправляется. Сейчас, я надеюсь, с ней… Как?

– Порядок. Лежит в больнице, врачи присматривают. Меня не хочет видеть, отказывается. И дочка тоже.

– Понятно, – сказала Гуляра. – Не переживайте, мы разберемся. Фото мне перешлите, пожалуйста. И давайте подробнее: что и как в тот день было? Как вам могли подлить клофелин? Рассказывайте, я записываю.

Глава 7 Листик

Неделя начавшаяся неспокойно у всех, к своей середине почти по всем пунктам пришла в относительную норму. Гулярина бабушка лежала в более-менее человеческой палате, под присмотром медиков. Тщательно следящих за тем, чтобы все пациенты дожили до назначенных операций в наилучшем из возможных видов – платежеспособном. Иван вышел на работу к Волкову и успешно вникал в процесс, добросовестно отрабатывая полученный аванс. Гуляра, хотя бы отчасти успокоившись насчет бабушки, занялась, наконец, делом Ляшкина. Чтобы было веселее, вместе с Иваном, так здорово проявившим себя в их прошлых детективных приключениях.

– Ну, значит, что он помнит, – пересказывала Черешнину на его кухне Гуляра разговор со спецназовцем. – Отмечал двадцать третье февраля с другом на даче. Ляшкин, когда пьет, дикий становится, поэтому всегда от греха подальше уезжает. С парой друзей, в этот раз с одним. И жена их обычно не трогает. Пускай себе, как в заповеднике, веселятся. Но тут приехала. Соседи позвонили, на шум пожаловались. Такое и раньше бывало – они ж там, то по мишеням палят, то песни орут. Ну, ты вас мужиков знаешь…

– Угу, – сделал вид, что действительно знает, пьющий чай Иван.

– Ну вот. Жена явилась, устроила скандал. Водку всю забрала и уехала. А его с товарищем оставила, пьяного в зюзю. Пусть проспится. К вечеру приехала забирать, а там… Вот!

Гуляра показала фото с Владимиром и оседлавшей его наездницей. Иван взял телефон в руки, чтобы рассмотреть снимок получше.

– Видимо, вызвали проститутку, – продолжала Гуляра, – а та его клофелином накачала.

– А потом сверху уселась? Зачем? – выразил сомнения Иван, внимательно рассматривающий фото.

Лица девушки на снимке не было видно. Зато физиономия Владимира получилась как на конкурс «Лучший объектив России». Четко, в фокусе. Какие именно на ней отпечатались эмоции, понять было трудновато. Равновероятно это могла быть как распутная кобелиная гримаса, так и невинное состояние богатырского храпа.

– Ну, может она не одна была, – предположила Гуляра. – Одна травила, другая каталась. А может она отравы в водку налила, но он ее выпил после бани и вот этого. А может они сначала вот это вот и только потом пить начали…

– Раз травили, значит, ограбить хотели? – прервал гипотетические рассуждения Черешнин, – Ничего не пропало в доме?

– Ничего, но, может быть, их жена спугнула.

– А сама она что говорит? Она их сколько там видела?

– Это неизвестно. Она тяжело все восприняла. Сейчас в больнице после попытки суицида.

– Ого!

– Да, в острой депрессии. Ляшкину запретила там появляться. И меня он тоже попросил – не соваться, пусть отойдет. А сам говорит: очнулся в бане, на полу. Дошел до дома, баня во дворе у них, а там телефон посередине стола и записка «ухожу, прощай». И это фото… ммс-кой присланное… Что ты там рассматриваешь, извращенец?

Иван действительно залип, разглядывая ягодицы девушки с фотографии.

– Ничего тебе не кажется странным? – спросил он, не реагируя на «извращенца».

– Что? Видали и получше.

– Две вещи. Во-первых, задница у нее бледная.

– И? – не поняла Гуляра. – Типичный московский загар.

– Но это ж баня? Она румяненькая должна быть, раскрасневшаяся. А у нее и волосы, по виду, сухие.

– Ага, помыться она туда ехала! Может они только вошли? – ответила Гуляра.

– Может, – согласился Иван, и перешел ко второй детали. – Но есть еще кое-что. Там же, на заднице.

– Что? – Гуляра всмотрелась в экран телефона. – Это? Листочек?

– Да, – подтвердил Черешнин. – Во-первых, откуда он на ней, раз они не парились? Хотя, допустим, она сначала на полку села, а потом они позу поменяли…

– Фу, Ваня!

– Не фукайте следствию, пожалуйста. А, во-вторых, листочек-то дубовый.

– Ну?

– А веничек?

Иван аккуратно показал Гуляре пальцем на экране – в правый уголок фото влезла банная шайка, из которой частично выглядывал мокнувший в ней веник.

– Березовый, – поняла, о чем говорит Иван, Гуляра, но особенно не впечатлилась. – И что? У Ляшкина могли и разные веники быть.

– Ну, это-то как раз несложно узнать, – предложил Черешнин. – Позвони, да спроси. А я пока еще фоточку порассматриваю.

Гуляра, переслав по электронной почте снимок Ивану, набрала номер командира спецназа, и осталась говорить с ним на кухне. Черешнин отправился в комнату, к компьютеру, посмотреть на большом мониторе, что представляет из себя разрушившее семью эротическое фото.

Через несколько минут оба снова встретились на кухне и продолжили разговор.