Взломать шамана

На крыльце небольшого сельского дома, которому ближе бы подошло определение «лачуга», сидел мужчина неопределенного, но за сорок, возраста. Одетый в широкие полотняные штаны и белесую рубаху, расшитую потускневшими от многочисленных стирок цветными узорами. На ногах у него были дешевые резиновые шлепанцы, какие можно купить на любой придорожной заправке.

Мужчина был занят делом. Под нежарким весенним солнцем, уже клонящимся к закату, из куска коры дерева махагони он выстругивал маску, ругаясь чуть слышно, себе под нос, на качество древесины и на жизнь, в целом.

– Каракас… – бурчал мужчина. – Одно название, что столица страны. А Венесуэла одно название, что страна. С каждым годом дела только хуже. Туристов заманивать все сложнее, всех гуртом везут в эти чертовые национальные парки, показывать природу. А что тут? Граница с плато. Ни джунглей, ни водопада Анхель. Один лишь чертов древний храм, на который я когда-то так рассчитывал…

В относительной близости от дома, метрах в двухстах, и вправду виднелось некое сооружение, по очертаниям напоминающее ритуальное индейское святилище. Насколько оно было древним, на самом деле, не знал никто: серьезных ученых храм никогда не видел – в виду своей исторической малозначимости. Таких по Центральной и Южной Америкам разбросано было великое множество. Почти столько же, сколько намного более интересных.

Когда-то, приобретая участок земли с развалинами чего-то отдаленно похожего на руины, будущий хозяин рассчитывал, что они прокормят и его, и всю его семью. Справедливости ради, поначалу так и было. Но теперь…

– Проклятье! Чертов век технологий, – продолжал сетовать режущий маску мужчина, – туристов из Каракаса на вертолетах и полными самолетными бортами возят прямиком в Мексику и Перу. Час-два и ты на Юкатане охреневаешь от величия Кукулькана. Или пялишься на отгроханный инками Мачу-Пикчу. Как мой скромный храмик, до которого три с лишним часа на машине по пыли и бездорожью, может с ними конкурировать?

Мужчина отвел руку с маской на максимальное от глаз расстояние, чтобы оценить проделанную работу и выявить допущенные неточности. Это была маска Тлалока, индейского бога дождя и грома, в честь которого ацтеки приносили в жертву младенцев, топя их в водах священного озера. Мужчина делал ее не точно, стилизованно, давая свободу фантазии. Он вообще был художником – в душе и по призванию. Все, что было в его храме «древнего», он лично изготовил собственными руками.

Мастер остался доволен работой. Маска вышла на загляденье. Вечером, после ужина, за стаканчиком крепкой кактусовой рекуэло он разукрасит ее красками. А потом она займет свое место в экспозиции. После того, как он придумает ей интересную легенду, разумеется.

Не только предметы быта и диких древних культов хозяин храма изготавливал сам. Истории и мифы о страшных временах могущественных майя, ацтеков, мочика и инков он также предпочитал доверять собственной фантазии. Беря общеизвестные, установленные историками факты за основу, он додумывал остальное так, что впору было снимать по его рассказам голливудские фильмы ужасов. Чем кровавее получалась история, тем интереснее туристам было ее слушать – так он всегда считал.

Из-за пригорка, за которым скрывался путь на Каракас, появился густой клуб коричневой грунтовой пыли. Дорога всегда предупреждала о том, что скоро будут гости.

– Только бы автобус с туристами… – загадал мужчина.

Но он ошибся. Из-за пригорка выехал знакомый ему автомобиль. Дешевый, подержанный «форд-пикап», заляпанный бурой грязью от передних фар до заднего борта.

Свернув с основного пути к дому, машина остановилась. Из нее вышла молодая, красивая, утомленная долгой дорогой девушка с длинными черными волосами. Смуглая и прекрасная, как все метиски и самбо в этой стране.

Мужчина молча помахал ей рукой, не вставая с крыльца.

– Пап! Помоги.

Красавица обошла пикап и отбросила вниз левый борт его кузова. Оказывается, в нем кто-то лежал – долговязый белый мужчина, одетый по-городскому, не подававший никаких признаков жизни, кроме тихих, коротких стонов.

– Дьявол, кто это? Где ты взяла этого гринго?

– Увязался за мной после таверны Фредо. Он из русской делегации.

– К Фредо до сих пор кто-то ходит? Несмотря на те помои, которые он выдает за национальную кухню?

– Только туристы. Я-то туда только в туалет забегаю.

– Если бы они знали, что он во все подмешивает свинячий кал и выдает его за наши приправы… – мужчина сокрушенно покачал головой. – Так что с ним? Налакался?

– Судя по всему. Но, по-моему, у него еще и жар. Свалился прямо мне на руки, посередине разговора. Предлагал жениться, кстати.

– Занесем его внутрь. Дам ему собачьего сала, хе-хе… Пусть прочистит организм. Если небесам будет угодно, за пару дней поставлю его на ноги.

Через пару часов стемнело. Ярко-темная ночь, обычная для субтропиков, заполнила промежутки между силуэтами низких сельских домов, холмов и деревьев, поглотив их до самого рассвета.