Взломать шамана

«Прекрасный план! Обмануть такое чудовище, как Шестаков, и иметь наглость заявиться после этого к нему, в самое его логово. Чтобы что-то там выведать! Идиот!». Маугли называл это «дергать смерть за усы». Иван прямо увидел себя, держащимся за усы разъяренного тигра с чертами лица Евгения Алексеевича Шестакова.

«Вот что мне сегодня приснится. Вместо одноклассницы…», – подумал Черешнин. И чуть не слетел со стула на пол, поскольку кто-то осторожно, но все равно неожиданно, тронул его за плечо.

– Ваня, заснул? Все в порядке? – над ним стояла улыбающаяся Гуляра, с неподписанными страницами протокола. И добавила заботливо: – Ты скулил. Все хорошо?

– Да-да, все нормально. Действительно сморило, ничего – поспешил взять себя в руки Иван.

– Вот тут подпиши и Евгению Алексеевичу отдай. Хорошо? –попросила Гуляра, показывая Ивану бумаги. – И извини, что подождать пришлось. Но у него очень важный допрос.

– Да, я только что видел. Ничего страшного, – натянуто соврал Иван про «ничего страшного». Заметил, что на Гуляре верхняя одежда, а в руках сумочка. – А ты что, убегаешь? Сама?

– Да, очень спешу. До свидания, Вань! Еще раз спасибо большое!

Лучезарная Гуляра сунула в руки Ивана документы, ждущие его подписи, и полетела по коридору легким степным ветерком.

Иван кисло проводил ее глазами. Кричать вдогонку «А как там с убийством? Нашли кто?» было нелепо даже для бывшего одноклассника.

Спустя мгновение Гуляра скрылась за коридорным поворотом, а охотник за тигриными усами постарался прикинуть, как бы ему извлечь из сложившейся ситуации хоть что-то. Прочитать потщательнее протокол? Почему бы и нет? В конце концов, это его святая, как понятого, обязанность. Пока Шестаков там сам кого-то на допросе убивает, вдруг обнаружатся новые детали.

Однако не вышло даже этого. Двери кабинета снова распахнулись и оттуда вышел конвойный полицейский. Заняв положенную по служебным канонам позицию в пространстве, он буркнул «На выход!» и пропустил вперед себя невысокого понурого человека в наручниках. Им оказался примерно 45-тилетнего возраста невзрачный азиат. Щуплый и тщедушный, заросший щетиной, одетый в висевшую мешком оранжевую дворницкую куртку.

– К стене! – скомандовал конвоир.

Азиат послушно ткнулся лбом в стену. Иван прочитал надпись на спине куртки: «Парк им. Матросова».

– Я не делал ничего, гражданин начальник… Отпустите… – хлюпнув носом, жалостливо, но как-то уже совсем без надежды, проныл в стену арестант.

«Вот что у него с голосом, – понял Иван.– Акцент!»

– Да, да, прям сейчас. Отпущу и такси до дома вызову, – зло, но уже без крика, ответил появившийся на пороге своего кабинета Шестаков. – Увести.

– Вперед – буркнул конвойный.

Шаркая одетыми в неудобные кирзовые сапоги ногами, дворник-побирушка обреченно поплелся по коридору, уводя за собой и конвойного полисмена.

Ивану стало жаль «побирушку» автоматически. Не важно, что он там такого натворил. Ни один человек в мире не заслуживает того страха, который способен нагнать старший следователь прокураторы Евгений Алексеевич Шестаков.

– Калмык? – зачем-то спросил у него Иван про дворника.

– Он? Нет, киргиз, – ответил Шестаков.

– Украл что-то?

– Ха! Украл! – следователь неприятно рассмеялся. – Он девять женщин убил! И пятерых полицейских.

– Кто?!

Удивление Ивана было на сто процентов искренним. По внешнему виду киргиз на душегуба не тянул никак. Максимально агрессивная ситуация, в которой его можно было представить, это, как он повышает голос на жену, а потом тут же в страхе приседает, закрывая руками голову.

– Он, он. Кожу с них снимал, изверг. С поличным взяли Заплаточника! – Шестаков жестко ударил кулаком в ладонь. – За каждую смерть мне этот урод ответит. Я из него позвоночник через пупок выдерну! Подписал?

Иван, в очередной раз пораженный анатомическими экспериментами работников внутренних органов, мгновенно решил, что на сегодня с него подобных эмоций хватит. Маугли, сидевший перед Шерханом, с усами в руках, дернуть за них так и не решился. Быстро подписав бумаги, Иван передал их Шестакову и, так и не задав ни единого вопроса об убийстве детектива Филиппа, поспешил выбежать вон.

Глава 9. Размышления в кафе

Выбравшись из прокуратуры на свежий воздух, Иван вспомнил, что ничего еще сегодня не ел. Возможно, в животе крутило, в том числе и от этого, а не только из-за недавнего общения с Евгением Алексеевичем. Иван поежился. «Я тебе переносицу в гипоталамус впечатаю». «Желудок выверну и на скулы натяну». «Яйца с гландами поменяю местами». По теме «анатомическое строение человеческого тела» у школьника Шестакова определенно была пятерка.