Взломать всё. Как сильные мира сего используют уязвимости систем в своих интересах

Это чистый хакинг. Если предположить, что цель рынка заключается в том, чтобы покупатели и продавцы обменивались деньгами и товарами по ценам, которые каждый из них считает для себя выгодными, то ВЧТ взламывает это намерение. Если мы считаем, что все участники рынка должны иметь равный доступ к рыночной информации для принятия инвестиционных решений, то ВЧТ – это хак. По сути, ВЧТ использует сверхчеловеческие рефлексы, чтобы зарабатывать по чуть-чуть, но постоянно на случайных колебаниях системы в процессе ее функционирования. ВЧТ – это артефакт компьютерных систем, используемых для облегчения торговли. Он определенно является не предвиденным разработчиками рынка фактором. Он определенно подрывает цели системы ради личной выгоды. И он однозначно является паразитом.

ВЧТ привносит в систему не только присущую ему несправедливость, но, что еще хуже, новые риски и волатильность. В 2010 г. фондовые рынки США стремительно обвалились, потеряв более $1 трлн в течение 36 минут, прежде чем восстановиться. Причина так и не была обнаружена, но масштабы обвала определенно были усугублены ВЧТ. В 2012 г. компания Knight Capital Group потеряла $440 млн из-за уязвимости в новом программном обеспечении, которое управляло ВЧТ. Как показывают эти и другие события, ВЧТ и автономные торговые системы могут быть более рискованными, чем обычная торговля, осуществляемая живыми трейдерами, уже в силу скорости и объема. И, конечно, ВЧТ явно ставит в невыгодное положение тех, кто не имеет доступа к алгоритмическим торговым системам.

В отличие от большинства хаков, о которых идет речь в этой части книги, и несмотря на свою вопиющую несправедливость, ВЧТ был нормализован. В США Управление по регулированию финансовой индустрии ввело некоторые базовые правила, призванные повысить уровень раскрытия информации о методах, лежащих в основе алгоритмических торговых систем; в ЕС действуют аналогичные правила. Ни те ни другие не делают многого, чтобы замедлить эту практику. На пике развития в 2009–2010 гг. на высокочастотную торговлю приходилось от 60 до 70 % всех торговых операций в США. И хотя частным лицам позволено заключать договоры с ВЧТ-брокерами, чтобы реализовывать свои компьютерные алгоритмы, профессиональные ВЧТ-трейдеры все равно будут делать это быстрее и лучше. Разумеется, в ущерб другим. Несправедливое преимущество ВЧТ-компаний заключается также и в том, что по правилам они могут доплачивать бирже, чтобы видеть отложенные ордера на долю секунды раньше, чем это сможет сделать остальной рынок.

Использование опечаток – еще один рыночный хак, работающий на высоких компьютерных скоростях. Опечатки не являются редкостью в торговле посредством компьютерных систем. Наиболее крупные сбои попадают в новости, такие как случай с японской компанией Mizuho Securities Co., которая потеряла $225 млн на торговле акциями, когда ее сотрудник случайно допустил так называемую ошибку перестановки, разместив на бирже 610 000 акций по 1 иене за штуку вместо одной акции стоимостью 610 000 иен. Или случай, когда младший трейдер Deutsche Bank случайно отправил хедж-фонду $6 млрд в результате так называемой ошибки толстого пальца, задев соседние кнопки ввода. Или когда трейдер на Токийской фондовой бирже потерял акции на сумму $617 млрд, нажав не на ту кнопку и отменив сразу 42 транзакции, – опять проделки «толстого пальца».

Во всех приведенных примерах нет признаков взлома – это просто ошибки. Хакинг начинается, когда намеренно размещают безумные ордера на покупку и продажу в надежде заработать на чужих опечатках. Выставить ордер ничего не стоит, поэтому хак заключается в постоянном наводнении рыночных систем нереалистичными предложениями. Почти все подобные ордера так и остаются неисполненными, но время от времени какой-нибудь из них входит в соответствие с чужой ошибкой, что приводит к получению огромной прибыли.

С хаками в этой сфере понятно, а как насчет защиты? Гибкость финансовых правил означает, что исправления выглядят вполне жизнеспособным решением: финансовые правила намеренно сформулированы широко и оставляют большой простор для действий правоприменителей. Суды и регулирующие органы могут легко и быстро запрещать или регламентировать новую практику, просто перетолковывая или разъясняя существующий закон. Но даже в этом случае способность хакеров нормализовывать свои действия ограничивает эффективность исправлений.