Взломщик, который изучал Спинозу

– Кролик Маргейт и Харлан Риз понятия не имели о никеле, – объяснил я. – Они знали только то, что четы Колкэннонов всю ночь не будет дома. Они знали это от сестры Кролика Мэрилин, которая работает в косметическом кабинете со звучным названием «Волос великолепие», там, где постоянно укладывала волосы Ванда Колкэннон. Но Мэрилин работала не только над головами клиенток. Восемь из них были ограблены за последние полтора года. Во всех восьми ограблениях прослеживается один почерк. Грубый взлом, бесцеремонный обыск квартиры, едва ли не намеренный погром. Мэрилин не приходилось выкладываться – достаточно было не пропустить ни слова из того, о чем болтают дамы, пока им делают прическу. Сведения об отъезде клиентов и прочем она передавала Кролику. Говоря попросту, она была наводчицей. Что толку в реле, периодически включающем и выключающем свет в квартире, и прочих мерах безопасности, если у вашей милой парикмахерши брат – налетчик и вор?

Говоря это, я не смотрел в сторону Мэрилин, зато поймал устремленный на меня вопрошающий взгляд Каролин. «Не волнуйся, старуха, тебя-то я не выдам», – подумал я.

– Ванда заглядывала и ко мне в книжный магазин. Водила купать свою собаку в одно заведение на той же улице. Последний раз, когда я ее видел, она случайно обронила, что собирается с мужем везти Астрид в Пенсильванию на вязку. Таким образом я, как и Кролик с Харланом Ризом, знал, что Колкэнноны будут ночевать не дома.

– Но этого не знал Третий вор. Он словно бы поджидал, когда эта чета вернется домой. Как только я сообразил, что должен быть Третий вор, я неизменно величал его с прописной буквы, как Третий убийца в «Макбете». Исследователи Шекспира до сих пор ломают голову над этим персонажем. Он появляется всего один раз и совсем немного говорит. На этом основании сторонники одной школы в шекспироведении утверждают, что Третий убийца – это сам Макбет.

Аудитория затаила дыхание, и недаром: разыгрывалась одна из кульминационных сцен моего спектакля.

– Шекспир дал мне ключ к разгадке. Сначала это происходило на подсознательном уровне и мне потребовалось время, прежде чем я пришел к определенному выводу. Никто, знавший об отлучке Колкэннонов, не может быть этим загадочным Третьим вором. Иначе с какой стати ему торчать там до их досрочного возвращения? Вероятность же того, что кто-то случайно залез в дом через разбитую крышу и сидел там только для того, чтобы расправиться с хозяевами, – эта вероятность ничтожна, она граничит с чудом. Моя интуиция все время что-то подсказывала мне, и в конце концов детали сложились в целую картину. Не знаю, хотел ли Шекспир в Третьем убийце вывести самого Макбета, но в нашем случае Третий вор – это сам Герберт Франклин Колкэннон.

Названный джентльмен тут же вскочил с места:

– Он с ума сошел! Его в психушку надо! Вы хотите сказать, что я инсценировал ограбление собственного дома? Что сам у себя выкрал какую-то монету?

– Нет, я не это хочу сказать.

– В таком случае...

– Никакого третьего ограбления не было. Кролик с Харланом утащили все, что могли унести, а я взял из сейфа три предмета. Не было ни третьего налета, ни Третьего вора, и никто не избивал и не связывал вас. Вы сами убили свою жену.

Глава 22

Нависла гробовая тишина. Ошеломленный Колкэннон поспешил повторить, что я сошел с ума.

– Этот человек только что сам признался, что он взломщик, а мы сидим развесив уши. Кто дал ему право обвинять других в воровстве и убийстве? Кому как, а мне это надоело. Я ухожу!

– Не хотите остаться на угощение? Пожалеете.

Раздувая ноздри, он кинул на меня испепеляющий взгляд и вышел из ряда. Но тут чья-то рука взяла его под локоть. Он круто обернулся.

– Спокойно, – сказал ему Рэй Киршман. – Почему бы нам не остаться до конца? Может, Берни еще чего интересного скажет.

– Уберите руки! – прорычал Колкэннон, хотя его рычание напоминало скорее тявканье пуделя, чем рявканье овчарки. – Кто вы такой?

– Я из полиции, – добродушно сказал Рэй, – а вот вы, как считает Берни, – убийца. У него на такие делишки нюх прямо-таки собачий. Раз уж он завладел мячом, пусть гонит его дальше, а?

Куда-то я его загоню?