Взломщики кодов

Ну а может быть, это просто чудовищная фальсификация, подобно «кардиффскому гиганту»96 или «пилтдаунскому человеку»97? Никто из изучавших рукопись Войнича так не думает. И для подобного вывода у них были серьезные основания.

Войнич умер в 1930 г. Его жена Этель98 хранила рукопись в течение 30 лет вплоть до своей смерти в 1960 г. Душеприказчик Этель Войнич продал рукопись книготорговцу Краусу. Мнения по поводу ее ценности в наше время расходятся. Некоторые считают, что эта рукопись содержит информацию, которая могла бы дать новые сведения об истории человечества. «Когда кто-нибудь сможет ее прочитать, – заявил Краус после оформления сделки, – эта книга будет стоить миллион долларов». Другие думают иначе. Они оспаривают ее принадлежность перу Бэкона, отмечая, что рукопись больше похожа на работу XVI века, а также считают, что она не содержит ничего нового, что это, в конце концов, всего лишь разновидность причудливого травника.

С тех пор книга мирно лежит в своем ящике в темном подвале Крауса, являясь, возможно, бомбой замедленного действия для истории науки и ожидая человека, который сможет объяснить эту самую загадочную рукопись в мире.

Патологический криптоанализ

В криптоанализе болезненное состояние человеческого разума чаще всего проявляется в форме гипертрофированной криптоаналитической активности. Жертвы этого недуга занимаются чересчур тщательным криптоанализом совершенно невинных документов, исходя из предпосылки, что под внешне безобидной формой любой текст несет в себе тайную информацию. Одним из самых известных проявлений этой мании стал криптоанализ драматургических произведений Уильяма Шекспира, чтобы доказать, что истинным их автором был не кто иной, как Фрэнсис Бэкон.

Первым человеком, который начал публично утверждать, что дело обстоит именно так, был Игнатиус Доннелли, одна из самых колоритных политических фигур в истории Соединенных Штатов Америки. Это был круглолицый мужчина, обладавший большим умом и выдающимися ораторскими способностями, благодаря которым он завоевал себе широкую популярность. В возрасте 28 лет Доннелли стал помощником губернатора штата, а четыре года спустя, в 1863 г., был избран в конгресс. Политическая карьера Доннелли в конгрессе оборвалась в 1878 г. после того, как на перевыборах избиратели отклонили его кандидатуру.

В том же году, случайно услыхав о новой теории, которая приписывала авторство шекспировских пьес Бэкону, Доннелли преисполнился решимости осуществить план, о котором он написал в своем дневнике буквально следующее:

«Зимой 1878/79 г. я собираюсь заново прочитать драматургические произведения Шекспира, но не так, как раньше, ради удовольствия, которое они неизменно доставляют мне, а сосредоточив все свое внимание на том, чтобы выявить, есть ли в них какие-либо признаки шифра. Объектами поисков во время моего чтения будут слова Фрэнсис, Бэкон, Николас99 и сочетания «Шек» и «спир» или «Шекс» и «пир», которые могли бы вместе составить слово – Шекспир».

Этими поисками Доннелли занимался на фоне другой, более серьезной литературной работы, которую он выполнял для того, чтобы содержать свою семью. В 1882 г. появилась его книга «Атлантида». В ней, проявив большую и разностороннюю эрудицию, Доннелли впервые связно изложил легенду древнегреческого философа Платона об исчезнувшем континенте, который в описании Доннелли превратился в настоящий райский сад.

Книга Доннелли имела огромный успех. В течение 8 лет она выдержала 23 переиздания в Соединенных Штатах и 27 – в Англии. Книга принесла ее автору гарантированный доход и сделала его одним из самых популярных писателей. В следующем году Доннелли опубликовал новую книгу под названием «Рагнарек100: век огня и гравия», которая также очень быстро разошлась. В ней была предпринята попытка доказать, что на ранней стадии развития Земля столкнулась с гигантской кометой. Библейская легенда о Содоме и Гоморре, евангельский рассказ о том, что по повелению Иисуса Христа Солнце приостановило свое движение, а также другие предания об аналогичных явлениях – все это, по словам Доннелли, подтверждало факт катастрофы.

Но даже в разгар усердной работы над «Рагнареком» Доннелли записал в своем дневнике: