Взломщики сердец, или Хождение в Страну пяти рек

Несмотря на все препоны, воздвигнутые колонизаторами, в Индию сумели вернуться несколько тысяч патриотов, которые начали революционную борьбу. Агитационная работа в армии была поручена девятнадцатилетнему студенту Картар Сингх Сарабхе. Это был человек удивительной храбрости, умевший находить выход из любых обстоятельств. Проникая в офицерской форме в расположение воинских частей, он создал партийные группы почти во всех армейских соединениях от Банну на северо-западной границе до Калькутты.

Подготовка к восстанию развернулась в начале декабря. Центром ее стал Лахор. Были заготовлены униформа и четырехцветный флаг, оборудованы мастерские, производившие бомбы, начались нападения на правительственные банки и арсеналы. Восстание было назначено на 21 февраля 1915 г.

Однако восстание потерпело поражение, не успев начаться. Английский агент Кирпал Сингх раскрыл своим хозяевам планы повстанцев. Вечером 18 и утром 19 февраля английские войска стали стягиваться в города Пенджаба. Партия Гадар решила опередить события и нанести удар 19-го. Но было уже поздно.

Начались аресты. Сарабхе посоветовали бежать из Индии, но он отказался. «Разве я могу думать о побеге, когда мои товарищи за решеткой?» — сказал бесстрашный боец.

Арестованных революционеров перевезли в Лахор. Начался процесс. Прокурор был полновластным хозяином в суде. Когда Джавала Сингх выразил протест против открытого натаскивания свидетелей, ему дали тридцать розог. Руководители повстанцев понимали, что судебное представление имело единственной целью доказать «любовь» английских колонизаторов к правосудию.

Наконец подсудимым предоставили возможность высказаться в свою защиту. От их имени выступил Сарабха. Он сказал: «…обвинение фальшивое. Мы не заговорщики. Мы поднялись против силы, поработавшей нашу родину, и мы гордимся этим…»

Судей поразила его смелость. Один из них спросил:

— Ты знаешь, что тебя ждет?

— Знаю — смерть, — ответил Сарабха. — Но я не совершил никакого преступления. Раб имеет право с оружием в руках добиваться свободы.

13 сентября судебный процесс был завершен: двадцать четыре революционера были приговорены к смертной казни, двадцать шесть — к пожизненной ссылке. (Их сослали на «черные воды» — Андаманские острова в Бенгальском заливе — место заключения самых опасных преступников.) Шестерых приговорили к различным срокам тюремного заключения, остальных выпустили, но у ворот тюрьмы снова арестовали.

В день казни Сарабхе разрешили подать прошение о помиловании. Он ответил: «Если бы у меня было две жизни, я обе отдал бы своей родине».

Когда Сохан Лал шел на казнь, ему сказали, что еще есть время, он сможет покаяться и сохранить жизнь. Сохан Лал улыбнулся и спокойно сказал: «Вы совершаете злодейство, и вы, а не я, должны каяться».

В 1938–1939 гг. «бунтовщиков» выпустили на свободу. К этому времени все они превратились в изможденных, больных стариков. Но они не искали спокойствия, их дух сломить не удалось. Они снова включились в освободительное движение. Времена изменились. Набирала силу Коммунистическая партия Индии. Россия успешно строила социализм. Многие ветераны восстания встали под красные знамена.

Один из лидеров партии Гадар, Басакха Сингх, создал Ассоциацию помощи нуждающимся семьям патриотов. После освобождения страны ассоциация превратилась в Мемориальный комитет. Этот комитет и решил соорудить памятник в Джалландаре.

Сгущались сумерки, опустилась ночь. Над нами был звездный шатер, светил молодой месяц. Воздух дышал прохладой. Даршан Сингх поднял комок земли, растер его в руках. Священна земля, которая рождает золотые колосья пшеницы, ароматный рис басмати и белый как снег хлопок. Священна земля, давшая патриотов Бхагат Сингха, Картар Сингх Сарабху, Удхам Сингха и всю славную когорту партии Гадар.

ЧАНДИГАРХ — СТОЛИЦА ПЕНДЖАБА

Стояла ночь. Там, где полагалось быть горизонту, виднелись гирлянды огней, похожих на застывших светлячков. Над ними угадывались темные силуэты громадных гор, отрогов Гималаев. Словно с гигантской катушки без конца разматывалась лента дороги. Машина настигала убегавшие огоньки, и наконец Гурбакш Сингх торжественно и лаконично объявил: «Чандигарх — столица Пенджаба».

Город опал. Было очень тихо. Погасли огни, все вокруг растворилось в туманной мгле. Мы «на ощупь» подъехали к гостинице «Маунт вью» и вскоре присоединились к спавшим чандигархцам.

В самый разгар наших восторженных сновидений на гостиницу с шипением и воем обрушился ветер. Здание затряслось, двери и окна захлопали. Естественно, мы с непривычки проснулись. Через каждые пятнадцать минут ветер с точностью метронома начинался снова. Только к началу дня он допел свою лютую песню, и лихорадка, нещадно трепавшая нас всю ночь, кончилась.

Ветер стих, чтобы уступить место солнцу.

Бессонница, тем более бессонница неожиданная, принадлежит к весьма стойким раздражителям. Однако не думайте, что наше описание Чандигарха вызвано желанием отомстить за испорченный отдых.