Взмах чёрного крыла

Он совершенно не знал нашу маму. Она бы простила его. Всегда прощала и простила бы даже новую боль. Знать, что любимый жив и здоров, для неё было важнее, чем принять самую горькую и неприятную правду: моему отцу она была не нужна, как и я, он с лёгкостью вычеркнул нас из своей жизни. Нас, но не Мина. Моего брата он любил и не играл на публику, я видела искренность этой привязанности. Ревность вспыхнула, как пожар, ведь Мин так же сильно полюбил отца, и это произошло за немыслимо короткий срок. Видимо, нехватка отцовской любви сыграла свою роль, и теперь мне стало понятно стремление брата во что бы то ни стало вернуться в Тенгар. Но сама я при этом не питала никаких чувств к отцу, я вычеркнула его из своей жизни так же, как и он меня из своей. Мы были чужие друг другу. Но ради Мина отец готов был на любые безумства, теряя разум от горя.

Я обернулась к столу, тоскливо взглянула на расслабленно сидящего Гетера. Возможно, я сама поступаю эгоистично, ввязывая в семейные разборки Ликарда. Тот и так слишком многое сделал для меня. Решение в голове у меня уже было.

Я не вмешивалась, пока мужчины давали друг другу взаимные клятвы, проливая кровь в жертвенную чашу и поджигая её с призывом к суду Праотца-ворона. Я лишь надеялась, что у меня получится переиграть сильных мира сего, да и мира драконов тоже. Пережила одну встречу с древним ящером, постараюсь пережить вторую. Чем чёрт не шутит. Только и я возьму клятву с отца, но не сейчас, потом, когда Ликарда не будет рядом. Он слишком долго шёл к своей мечте и цели, слишком многим заплатил, чтобы всё потерять из-за меня или моей семейки.

По завершению ритуала принесения магической клятвы, Гетер одним взмахом руки убрал все следы, словно ничего важного и не произошло только что в малой гостиной императорских покоев, теперь уже принадлежащих мне, а не моему отцу. Любимый поднял на меня взгляд и тепло улыбнулся, стараясь приободрить.

— Ну, не будем терять время, — я говорила медленно, чтобы голос не дрожал от непролитых слёз. — Давайте поскорее вернём зерно на священную гору.

— Конечно, дочь моя, — поднялся бывший император, а вместе с ним и мы.

* * *

Прежде чем мы перенеслись в лагерь повстанцев, Ликард потребовал выдать нам тёплые шубы. Его трепетная забота, как и раньше, вызвала невольные слёзы благодарности. За мной никто и никогда так не ухаживал. Я рядом с ним чувствовала себя значимой. Когда он помогал мне надевать пушистую рыжую шубу до самого пола и сапожки, я ловила каждую секунду этого незначительного, казалось бы, ритуала ухаживания, запоминала их, складывала в свою собственную сокровищницу воспоминаний. И поцелуй вышел сам собой, я только старалась не вкладывать в него всю тоску, которой была переполнена. Ликард ни в коем случае не должен заподозрить меня.

— Тина, — ласково позвал Гетер, осторожно убирая мои волосы за уши, — я обещаю, что верну тебе брата.

Он по-своему понял мои чувства, и, возможно, это было к лучшему. Я уткнулась в чёрный мех его шубы, постояла немного с закрытыми глазами. Незаметно повесить на него сонник с его-то проницательностью было практически невозможно, поэтому старалась быть аккуратной. Очень маленькое плетение, практически безвредное, ведь и пары минут мне будет достаточно.

— Я готов, — голос отца заставил нас разомкнуть объятия. Гетер легко коснулся моих губ последним нежным поцелуем, прежде чем построить портал и пригласить войти в него сначала меня, затем императора, а после и самому появиться на лесной поляне в окружении мятежников.

Никогда не чувствовала себя столь чёрствой и бесчеловечной, как в тот момент, когда ко мне кинулся взволнованный командир, стоило мне появиться в том же месте в лесу, где впервые повстречала повстанцев. Он с жаром принялся укорять меня в том, что все ужасно переживали, когда я столь безответственно сбежала без предупреждения. Правда, всё это он высказал мне чуть позже, когда вёл к сокровищнице, но взгляд, которым одарил при нашем появлении, словно острым кинжалом прошёлся по моей и так нагруженной переживаниями совести. Стыдно было, но сложившаяся ситуация обязывала принимать волевые решения. Я вообще пришла к мысли, что только моё вмешательство в планы сильных мужчин приводит к оптимальному разрешению накопившихся проблем. Даже сейчас я вынашивала очередной обманный ход против Ликарда с его никому (уж тем более мне) не нужной жертвенностью. Я устала понимать этих тенгарцев. Хватит, пусть теперь подстраиваются под меня. Как-никак я — Вестник Праотца, я — императрица, как утверждает Гетер, а значит, в моих руках вся власть. Эх, если бы ещё это было правдой. Но бравада помогала мне смело идти позади советника, наблюдая, чтобы никто не накинулся на отца. Он был нужен нам, чтобы добраться до зерна.