Взмах крыла феникса (СИ)

— Там Данте с Вергилием дерутся, представляешь! То есть они не всерьёз, типо спарринга! Пошли скорее! ААА… я балдею! — повизгивала от восторга девушка, таща меня на буксире. — Смотрии-иии это же просто охрененно!!!

Мы остановились метрах в десяти от фехтующих мужчин. И это было завораживающее зрелище, клинки так и мелькали, отражая лучи солнца блики танцевали на траве. Ритм ударов, невероятно быстрые движения ног и мускулистых тел. Я как завороженная смотрела на этот танец стали и смерти, в груди поднимался необъяснимый восторг, который рвался, облекаясь в слова, формируясь в музыку боя. И я запела… Неземная, чуждая этому миру песня полилась над землёй, вдохновляя бойцов, проливаясь на их усталые тела благодатной прохладой, исцеляя мелкие травмы и царапины. Братья одновременно остановились и ошеломленно замерли, глядя на меня.

— Ты… ты пела, — отмерла Нико, забыв прикурить сигарету, — это было… невероятно.

— Я полукровка, — смущенно ответила я, наблюдая как приближаются сыновья Спарды, — может генетическая память шалит…

Данте шел, забросив клинок на плечо, самодовольно усмехаясь, в глазах пляшут озорные черти. Вергилий же собран и спокоен, на губах играет слегка мечтательная улыбка, рука сжимает ножны Ямато. «Можно я вот прямо тут упаду в обморок?». Только бы удержать лицо и не расплыться в блаженной улыбке полудурочки.

— Я вижу, кой-чего иное у тебя шалит, подруга, — сочувственно пробормотала Нико закуривая, я привычно отогнала от себя дым, не сводя взгляда с братьев. — Первая любовь она такая, коварная штука. Как выбирать будешь, — она указала кончиком сигареты на подходящих мужчин, — эники-беники или как?

— Нико! Никого я выбирать не буду! — возмутилась я, вспыхнув. — Я в мастерскую, мне еще сталь плавить и от примесей очищать.

— Давай-давай беги… — улыбнулась Нико, — всё равно от себя не убежишь. — И зло прищурилась, уперев ручку в бок. Швырнув окурок в траву, Нико гневно развернувшись умчалась за рыжеволосой.

— Чего это она? — жуя выдернутую травинку, развалившись на земле вопросил Данте. Вергилий, вздохнув, поднялся со скамейки и укоризненно посмотрел на братца.

— Играть чувствами Лейлы я тебе не позволю и сделаю всё, чтобы она не выбрала тебя, — твёрдо пообещал Вергилий, указав рукоятью катаны в грудь брата.

— Что прямо всё? — подначил Данте его, усмехаясь.

— Кажется этот вариант мы уже с тобой проходили, братец… но легко не будет.

— Вызов брошен, и я его принимаю, — Данте вскочив на ноги, указал концом клинка на брата, держа меч в вытянутой руке. Вергилий сдержанно кивнул. Это для брата очередное увлечение кажется забавной игрой. Хотя кто поймёт этого престарелого ловеласа. Но если огненной девочке вдруг разобьют сердце, он не поручится за жизнь брата. Истерикой и вырыванием волос тут дело не обойдётся. Учитывая целеустремлённость данной особы, она добьётся смерти легендарного охотника на демонов. Ну а его долг оградить юное дарование от дурного влияния братца. Когда-нибудь он разгадает в чём именно сила юной инквизиторши.

========== Часть 12 ==========

Звон молота о кусок стали, лежащей передо мной на наковальне успокаивал, бушующую в душе бурю. Два брата, такие разные… черт и чего тебе сердечко всё неймётся? Почему ты так болишь и трепыхаешься глупое в моей груди?

Пиппин лежал в подвешенной к балке люльке-гнезде, отдыхал от дневной охоты. Жар от печи грел спину, щипцы крепко держат брусок, который под воздействием жара и моей магии приобретает нужные формы.

Только мой будущий клинок, ночь, шепот огня, треск угольев, сердитое шипение закаляемой стали, звон металла о металл. Пот стекает по спине, руки размеренно делают свою работу, крепкие мускулы переливаются под кожей, магия поёт в моей крови и ей вторит Пламя.

На мне нет ничего, кроме кожаного фартука из драконьей кожи, брюк из неё же и крепких кузнечных перчаток до локтя с вшитыми пластинами драконьей чешуи. Таковы правила кузнечного дела — ничего лишнего, чтобы стороннее возмущение не вторглось в творящееся действо.

Металл пропитывается моей магией, моей жаждой мщения и желанием сокрушить демонов. Нико предупреждённая мною заранее пообещала не входить в гараж и никого не пускать. В эту ночь существуем только ты и я Люциан… Когда первые звёзды начали угасать, я сняла фартук и повесила его на колышек, рядом на полку легли перчатки. На верстаке лежал полностью готовый меч, завернутый в отрез льняной ткани. Предстоит не менее важное действо — освящение и имянаречение клинка. Одев мантию инквизитора, я подхватила спелёнатый клинок и вышла в разгорающуюся зарю. Мне нужно самостоятельно найти церковь. Ноги сами принесли меня в небольшую часовню неподалёку. Священник на просьбу освятить клинок сильно удивился, но принёс всё необходимое. Я не ошиблась… Взымаю руку со сверкающим холодным блеском ввысь.

— Нарекаю тебя Люциан… пусть свет твой разит Тьму без жалости!..