Взорванный разум

Но изо рта у нее так и не вылетело ни звука. И это было еще не самое страшное. Она потеряла контроль. Волна ужаса, накатившая на нее, заставила колотиться сердце. Время шло, а ей не делалось лучше. То, что раньше случалось на короткое время, сегодня не имело конца. Она физически чувствовала, как ясность, с которой она привыкла видеть вещи, уходит от нее. Она теряла свое знание навсегда.

С потерей знания Джоанна становилась тем, чем была раньше, до того, как начала принимать препарат. Это было невыносимо. В общем-то, она давно уже успела забыть, какой она была до своего чудесного раздвоения, в те времена, когда она еще не могла знать заранее, кто и что в данную минуту собирается сказать, когда она еще уставала от работы и тратила на нее свое время. А сейчас все летит так быстро… Перепуганный Карл встает со своего места и движется к ней, а она даже представить не может, что нужно сделать или сказать.

Все уходило от нее: всеведение, сила, холодная объективность — все ее великолепное ЗНАНИЕ. Ее разум таял, как снег под ярким солнцем, мысли и воля уплывали куда-то вне, растворяясь в ярком свете люминесцентных ламп. Это не было безболезненным. Она чувствовала, как каждая крупица ее напрягается, испаряясь в огне бушующего в организме пожара. Ушли чувство времени и память. Она не могла вспомнить лица, склонившегося над ней, долго соображала, что случилось и почему она лежит на полу. Из нее ушло все, кроме ужаса. Он рос в ней, заполняя ее существо. Что ей делать? Что ей делать? Где она? Что это за люди рядом с ней? Почему они так кричат?

ПОЧЕМУ ОНИ НЕ ПЕРЕСТАНУТ КРИЧАТЬ?

Все зазвенело в ушах, крик достиг своего апогея. И вдруг, милосердная тишина, отключившая крики, шум в ушах… и волна мрака.

«Кто я? Что я?» — подумала она. И умерла.

8

Они подходили к Свободе-2 между дневной и ночной ее сторонами. Солнечные лучи, просвечивающие через прозрачный сектор L5, рассыпались на разноцветные спектры и скользили по стеклу мириадами маленьких радуг. Сама станция на первый взгляд выглядела гораздо новее, чем это было на самом деле. В кабине послышались жидкие аплодисменты.

— Счастливые туристы, — тихонько заметил Джосс.

Ивен хмыкнул:

— Скоро они познакомятся с суровой правдой жизни.

Стыковка заняла около десяти минут. После того, как Джосс осмотрел станцию снаружи, дурные предчувствия охватили его с новой силой. Он вспомнил, как прибыл сюда во время учебы в колледже. С того времени прошло всего семь лет, но они укладывались в жизнь. Тогда, с непривычки, ему тоже понравилось, как колония выглядит из космоса: огромная, крепкая, блестящая на солнце холодным металлическим блеском. Теперь он очень сомневался в правдивости этого впечатления. Вблизи было видно, что многие наружные панели ремонтировались не по одному разу. Некоторые прозрачные части были закрыты матовыми пластинами, почему-то напоминающими крышу старомодного провинциального вокзала после плохого ремонта. Все-таки семь лет назад все здесь было не в таком обветшалом состоянии. А может, по молодости он просто не обращал на это внимания.

Стыковка была несложным делом. Шаттл вошел в зону нулевой гравитации на одном из торцов «пятерки», синхронизировал с ней свое вращение и плавно вошел в док. Ивен встал со своего места задолго до того, как по трансляции разрешили отстегнуть ремни. Пробираясь за ним, Джосс сказал вполголоса:

— Не очень-то хороший пример ты подаешь пассажирам, приятель.

— Может, ты покажешь им хороший пример и арестуешь меня? — хмыкнул тот.

Джосс шел за напарником и пытался понять, шутит он или для чего-то издевается над ним. Один из членов экипажа шаттла посмотрел на Ивена, а точнее на его костюм, и поспешил открыть замки выходного люка.

Люк примыкал к туннелю, покрытому изнутри резиной и фибергласом. Огоньки, сверкающие на полу и потолке туннеля, указывали дорогу в порт, как будто этот туннель мог вести еще куда-нибудь. Джосс уцепился за поручень и начал подтягиваться вперед. Ивен следовал за ним. Далеко позади шумели немногочисленные туристы.

— Никогда бы не додумался, что сюда можно ездить развлекаться, — сказал Ивен. — Жить и работать здесь — может быть, хотя я бы не стал этого делать. Но приехать сюда в отпуск? — Он потряс головой.

— Они едут сюда в основном из-за казино, — объяснил Джосс. — Это не более странно, чем поездка в Лас-Вегас, там ведь тоже нечего было делать, кроме как играть.

— А где это?

— Лас-Вегас? Древний город в пустыне на западе Северной Америки. Казино там работали почти так же, как и здесь. Дешевое жилье, доступность входных билетов, азарт — вот и все три кита, на которых держится игорный бизнес. Довольно многие рвутся сюда.

— Только не я, — откликнулся Ивен, открывая дверь в большую сферическую комнату иммиграционного контроля. — Для отпуска есть места получше.

— Уэльс? — спросил Джосс.

— А ты был когда-нибудь там? — поинтересовался Ивен, прокладывая дорогу к одному из столов.

— Нет, я был только в Лондоне и в Шотландии.

Ивен кивнул головой.