Взорвать Манхэттен

Закатов начал подсчет потерь и приобретений. Из «Альфы» не пострадал никто, зато вокруг дома насчитали шесть убитых бандитов и одного подранка, голосившего на всю округу и бережно качающего простреленную ногу. В доме оказалось лишь двое субъектов: коротко остриженный невозмутимый человек, страдающий животом и унылый сутулый тип, хозяин дачного пристанища, некто Квасов. Трофимов исчез.

На этом сюрпризы не кончились: сторожевой пост, оставленный на подъезде к поселку, перехватил еще одно значительное лицо: подъехавшего вслед за бандитами на личном автомобиле Укрепидзе. На участки тот не заехал, держась поодаль от агрессивных мероприятий братков.

- Ты чего здесь? - злорадно вопросил Закатов помятого спецназом милиционера. - На дележ чьей добычи прибыл?

- Выполняю обязанности по службе, - равнодушно отозвался тот. - Следуя полученным от агента данным. Агент, кстати, тот, что вопит… Ну, раненый. Он подтвердит…

- Какие еще обязанности?!

- Розыск гражданина Жукова. Мне сообщили, что он здесь. Я приехал. - Укрепидзе то и дело пробирала легкая дрожь, но голос его был ровен и тускл.

- Разберемся. И с агентом твоим, и с тобой, - пообещал Закатов. - Увести пока.

Последующая беседа с Квасовым выявила несуразности: на вопрос, куда делись постояльцы, он ответил, что те улеглись спать на втором этаже, после чего он забылся глубоким сном, и проснулся от пальбы и от криков. Ничего не смог пояснить и об исчезнувшем Жукове, но, когда Закатов поведал ему о подвале с тротилом, поплел что-то о мировом масонском заговоре, некоторые подробности которого готов открыть за гарантии личной свободы и безопасности.

Среди убитых бандитов, лежавших рядком на участке, признал авторитетного жулика Питона, с кем у него, оказывается, не сложились личные отношения.

Крепыш с короткой стрижкой бесстрастно сообщил, что оказался здесь вовсе по недоразумению, решив провести время за сбором грибов.

- Сегодня большая роса, - сказал он Закатову. - Самая погода для белых. Если вам не нужна моя помощь, пожалуй, пройдусь во-он вдоль тех березок. В прошлом году нашел там два десятка.

Тон его при этом был абсолютно безмятежен и будничен. Понять, кто это - законченный придурок, или большой философ, Закатов не смог. Махнул рукой стоявшему в дверях милиционеру:

- Задержите пока гражданина…

- Может, картошечки? - спросил непробиваемый гражданин. - Осталась со вчерашнего. Давайте, чего стесняться? А то у вас и вид лица нездоровый… А если страдаете запором, пробой на корпус гарантирую, проверено только что.

- Слушай, ты! - свирепея, воскликнул Закатов.

- Я понял. У вас отсутствие аппетита.

- А у тебя, наверное, глисты, - подал недружественную реплику офицер спецназа.

- Я их легко вывожу, - простодушно сообщил любитель грибов. - С помощью электрической розетки.

- Это как?

- Вставляю два пальца. Потом некоторое время приходится терпеть. Ну, а они… Тоже живые существа, но их потенциал несравним с возможностями человека.

Закатов озадаченно крякнул.

Постепенно причины случившихся событий начали выстраиваться в понятную для Закатова схему. Он вышел на веранду, обратившись к сидевшему под конвоем Укрепидзе:

- А как бандиты вычислили этого самого Квасова?

- Как и мы вычисляем. По телефону. Наука, операторы сети, прогресс. Прошу, кстати, снять с меня наручники. Вы увлеклись своей значимостью, капитан.

- А вы - сомнительными связями.

- Я их обосную перед своим руководством.

- Мы тоже, только в иной интерпретации.

Спать в этот день Закатову так и не удалось. Ближе к полудню поступила благая весть: беглого Трофимова задержали в аэропорту после проводов им его подруги Нины Уитни, улетевшей в США. Никаких сомнительных вещей у пассажирки не обнаружилось.

Арестовали Трофимова не без помощи оставленной возле дома «наружки». Он подъехал к себе на квартиру на «Ниве», опознанной отлучившимся в соседний двор по нужде сотрудником, до сего момента наблюдавшим за квартирой Квасова. С Трофимовым был еще один человек, но прапорщик, посланный по его следу, был час спустя найден с черепно-мозговой травмой в ближайшей подворотне от того места, где тот вышел из машины. Этим неизвестным мерзавцем еще предстояло заняться, и всерьез, тем более, со слов милицейского опера, интерпретировавшего заключение медиков, в результате удара у топтуна-чекиста была задета не только кора головного мозга, но и сама, так сказать, ее древесина.

К вечеру помятый, истаскавшийся Закатов был вновь удостоен чести предстать перед заместителем директора учреждения. Выслушав его доклад, большой руководитель отчего-то особенно заинтересовался тем бредом, что нес сутулый Геннадий о всемирном правительстве и тотальном заговоре потусторонних сил. Затем горячо поблагодарил капитана за службу. Уверил, гипнотизируя осанистостью суждений, что не за горами повышение доблестного чекиста в очередном звании. Но да и только.