Взорвать «Москву»

Артем сидел перед дребезжащим допотопным телевизором, пытаясь по старой памяти анализировать промытые, просушенные и профильтрованные новости. Взлетело на воздух целое казино – и до сих пор не введены войска в Грозный… Впрочем, ирония здесь ни при чем: журналисты, по обыкновению, что-то скрывают. Сегодня, когда на игровой бизнес ведется массированное наступление сверху, такой взрыв может иметь и более простое объяснение… В то же время спецназовская интуиция подсказывала Тарасову, что спецслужбы тут ни при чем: не готовы массмедиа к освещению новости, нет в сообщениях той округленности и легкости, которая так слышна была в сообщениях из Беслана. Артему, очевидцу и участнику событий, тогда было понятно, почему так чеканны были фразы из телесообщений. Но сейчас…

«Прозвучали взрывы… баржа дала крен… лопнули тросы… Это как раз понятно. Непонятно другое – при таком уровне безопасности, как в этом элитном казино, днище оказалось стопроцентно уязвимым. Не додумали? Аквалангиста лень было в охрану взять? Впрочем, если бы знал, где упадешь, соломки бы подостлал…»

Артем размышлял, сидя у окна и наблюдая за тем, как мусоровоз во дворе выгружает переполненные мусорные баки. Грохот. Завивающаяся винтом вонь. Сизая бензиновая гарь… В этом городе возможны события и пострашнее. Последний аргумент в московском споре теперь не пуля, а взрыв.

Его последний день в общежитии подходил к концу. Гонорар, исправно, хотя и с задержкой, выплаченный Пашкой, лежал в нагрудном кармане. Небольшая часть ушла на предоплату за аренду квартиры, снятой – опять-таки, не без Пашкиной помощи – в Строгино. Для Артема начиналась новая жизнь, только радости от этого он не испытывал. Хитрая морда Савельева с распухшей и почерневшей нижней губой не сулила ничего хорошего.

Отставник спецназа стал вне закона, и любой неосторожный шаг мог обернуться арестом и безвременным исчезновением. Страна сказала «надо», и капитан Тарасов встал по ту сторону зеркала. «Перекантуюсь, – думал Артем. – Перекантуюсь и уеду к черту на Алтай. Там хорошие места, говорят…»

Вещей было немного: громадный пластиковый пакет с барахлом, которое пора бы выбросить на ту помойку, откуда только что с довольным урчанием укатил мусоровоз, и спортивная сумка с холостяцкими мелочами. Такси через полчаса. Машина приедет и послушно отвезет его на новое место, в новую опасную работу-жизнь, уже во вторую по счету.

Стать вне закона – чего проще, если жизнь подталкивает тебя в спину…

А вот и такси – синее, как мечта. Как раз вовремя…

Артем сделал было шаг, но тут его внимание привлекло странное движение за окном. Серый «Опель», вынырнув из подворотни, приткнулся к подъезду, и из него выбрался Пашка Савельев. Взглянул на тарасовские окна и заторопился к парадному, едва не столкнув со ступенек выходящих подростков-пэтэушников. Через минуту он уже стучал в дверь комнаты Артема.

– Теман, такси отменяется! – выпалил Савельев, утирая ладонью вспотевший лоб. – Сейчас садимся на меня и едем за город, на дачу к одному хорошему человеку!

– Я задаток квартирной хозяйке уже отдал, помнишь?

– Да хрен с ним, с задатком! Ты весь собрался? Давай-ка, пакетик поднесу…

– Ты что подорванный такой? – поинтересовался Артем, отстраняя услужливого Пашку. – Затеял что?

– А может, и затеял! – с наигранным весельем отозвался от двери Савельев.

«Прощай, общага! – мысленно сказал Тарасов. – Было здесь неплохо. Пойдем, поищем новое место. Хотя и совсем новое место я, похоже, не скоро нагрею…»

Грузился Савельев как-то поспешно. Серый «Опель» выкатился со двора и взял курс на Домодедово. Уже в машине Пашка начал бормотать что-то о важных делах и собственной замотанности, но Артем заметил, как приятель воровато поглядывал в зеркало заднего вида. На вид потный Савельев был, как ломовая лошадь на крутом подъеме, хотя особенной жары на улице не чувствовалось.

Трасса была обычна для этого часа: длинномеры, торопящиеся в обе стороны, легковушки, автобус-гармошка. Но Пашка упрямо таращился в зеркало, и складки ворота на его рубахи набухли едким потом.

– Толком говори, если что сказать хочешь, – прервал Пашкину невнятицу Артем.

– Да пожалуста! Тут вот еще такое дело, – вдруг обернувшись в три четверти, вкрадчиво начал Савельев. – Я ребятам кое-каким кое-что задолжал… Надо бы помочь…

Артем смотрел на приятеля, подняв бровь: еще морда не зажила, а уже снова готов к борьбе. Востер, старший лейтенант…

– Пока, понимаешь, операция только планируется… – медленно, обдумывая каждое слово, пояснил Пашка. – Но уже, думаю, скоро понадобится твоя посильная помощь…

«Опель» сбавил скорость. Загудел, идя на обгон, длинномер с бесконечной надписью по-немецки на буром брезентовом боку.

– На веревочке меня водить не получится, – сказал Артем. – Ты мне помог кое в чем, я тебе тоже… На сегодня мы в расчете, а дальше – как получится…

– Вот именно! – заулыбался Савельев. – Как получится! Я и говорю… А этого куда черт несет?! Куда ты, придурок?! – заорал он в голос.

Красные «Жигули», взревев мотором, обходили «Опель» справа.