Взрослая дочь молодого человека: Пьесы

Алло! Да, я… Да, жду… Да, из родильного… Что?! Кто?.. Кто?.. Что?.. Девочка… Я знал… (Внезапно начинает кричать в трубку.) Это моя девочка!.. Это моя дочка! Вы слышите, это моя дочка! Так всем и передайте, она моя!.. Только той, только той не передавайте, только той, которая родила, не говорите. Я сам ей скажу. Расскажите мне про мою дочку… Сколько?.. Три шестьсот?.. В меня, в меня! Мне тоже килограмма четыре сбросить надо. А рост, ну, длина?.. Пятьдесят четыре?.. Во мне метр восемьдесят два — тоже сходится! Глазки голубые… Это в мать, это в мать… Волосики?.. Как? Как вы сказали?.. Что?.. Повторите… Рыженькие… Красные… Вы посмотрите, вы посмотрите внимательно, она не конопатая? Ну, рыжие всегда бывают в веснушках… Сейчас не весна?.. Но она и весной будет чистенькой… в отца. Передайте… вы меня слышите?., передайте той, которая родила, что ее дочка будет счастливой, рыжие всегда счастливые… если только у них не две макушки…

Парикмахер кладет трубку. Подходит к неподвижно сидящему в кресле Клиенту, останавливается над ним. Стоит. Затем одной рукой нащупывает на столике машинку «Баумгардт», другой нашаривает голову Клиента и… выстригает у него борозду посередине головы. Глядя в зал, автоматическими движениями Парикмахер стрижет Клиента наголо. Медленно слегают на пол клочья волос…

Взрослая дочь молодого человека

Пьеса в двух действиях

Действующие лица:

КУПРИЯНОВ, по кличке БЭМС — бывшие сокурсники технического вуза;

ПРОКОПЬЕВ, по кличке ПРОКОП — бывшие сокурсники технического вуза.

ИВЧЕНКО

ЛЮСЯ — жена БЭМСА

ЭЛЛА — дочь БЭМСА

ТОЛЯ — сын ПРОКОПЬЕВА

ИГОРЬ — сокурсник ЭЛЛЫ

Действие первое

Обычная комната в обычной современной квартире. Обстановка на уровне среднего инженерского вкуса и среднего инженерского достатка.

Хозяин дома Куприянов — старая институтская кличка Бэмс — стоит посреди комнаты с хозяйственной сумкой в руках. Его бывший сокурсник Прокопьев — Прокоп — сидит на диване.

Люся, жена Бэмса, уставляет стол закусками.

Бэмс. Я не хочу, чтобы он приходил ко мне.

Прокоп. А что, Люсь, что? Что тут такого?

Люся. Вот человек! Ты, Прокоп, не представляешь, каким он стал!..

Прокоп. Бэмс…

Бэмс. Ты что, забыл?

Прокоп. Что?

Бэмс. Не помнишь?

Прокоп. А что помнить-то?

Люся. Спортом не занимается.

Прокоп. Когда дело было… Двадцать лет назад.

Люся. Чего наматывать одно на другое, чего наматывать… Что прошло, то ушло. Живи.

Бэмс. А я все помню.

Прокоп. Ая забыл! Вернее, помню, но как о приятном.

Бэмс. Ничего себе, приятные воспоминания… Приятно вспомнить…

Прокоп. Слушай, Люська, а этот порошок, «Тайд» этот, он хорошо стирает?

Люся. Еще бы!

Прокоп(проверяет по списку). Тридцать пачек «Тайда»… Вычеркиваю… (Люсе.) У нас, знаешь, со стиральным порошком в Челябинске не очень. Мне моя список дала. Покупаю — вычеркиваю, покупаю — вычеркиваю…

Бэмс(отдает Люсе хлеб). Возьми.

Люся. Хорошо, мягкий…

Прокоп. Еще в самолет не пустят. (Закидывает ящик со стиральным порошком на антресоль.) А чего? Были когда-то и мы рысаками! А, Люсь?

Люся. Особенно ты.

Прокоп. Так на первые роли не претендуем. Мы челябинские утюги. На фоне Бэмса я был челябинским утюгом.

Люся. А сейчас?

Прокоп. Что?

Люся. А сейчас ты не утюг?

Прокоп. Тоже утюг, Люська, тоже! Но с прошлым. Требую уважения со стороны молодежи. Ведь было все это у нас, было!

Бэмс. Ну что было-то? Что?

Прокоп. Не спорю, все в основном у тебя. И Люську ты вон какую отхватил. Все в институте умерли! Помнишь, Люська, все просто так и подохли!

Люся. А теперь все живут, а мы с ним помираем.

Прокоп. Да вы что, парни?

Люся. Все у него не так, все не то, всем он недоволен. И мной недоволен.

Прокоп. Ну, вы тут, в Москве, заелись!

Бэмс(Люсе). Что ты несешь?

Люся. Прокоп свой. Кому я это скажу? Да у нас никто и не бывает… (Прокопу.) Певичка из «Ориона» — тогда звучало. А теперь я кто? Вообще никто. Так, Бэмс?

Прокоп. Ты мать. (Бэмсу.) Она мать.

Бэмс. Поговорите. (Выходит из комнаты.)

Люся. Как ты Бэмса нашел? Вы же лет десять не виделись. Постарел?