Взрослая колыбельная

– Думала, он тебя любит? Выкуси, коза, он любит меня! А ты здесь сдохнешь в одиночестве! Тебя загрызут мои слуги!

Только к утру удалось успокоиться. Что поделать? Если в этом мире происходят такие нехорошие вещи, придется смириться, выхода нет. У нас тоже бывают наводнения, пожары и землетрясения. В общем, много плохого. Здесь просто по-иному выражаются природные катаклизмы, и все.

На кухне я узнала, что вчера сильно пострадала девушка, в которую попала огневойка. Кажется, именно та, что упала передо мною на пол. Но остальным повезло больше, спаслись за счет колдунов, которых в таверне было немерено. Впервые я увидела в колдовской силе что-то полезное, ну, кроме бытовых удобств – самопишущих карандашей и очищающего грязь порошка. И правда, если колдун захочет, думаю, и убить сможет. А я почему-то к ним все как к чему-то милому и прелестному отношусь. Уси-пуси, колдуны, какая прелесть! Вот вам и прелесть…

На занятиях было необычно тихо. Почти никто не проспал, потому что седмица намедни из-за нападения огневоек завершилась очень рано.

Перед глазами весь день стояли Жегло и Волин. Суженый… Это один из них. Гурьян прошел мимо, а он не смог бы пройти мимо своей суженой. Как я понимаю, инстинкты заставили бы его остановиться и помочь. А эти двое помогли. Волин, этот неженка, так меня пихнул… Не знала, что в нем столько силы.

А взгляд Жегло зато так затягивает, потеряться можно. Такие черные колдовские глаза… Нужно с ним поговорить. Не важно о чем, просто поговорить. Я уверена, что нескольких слов, голоса и взгляда, когда никто не мешает, не мельтешит рядом, будет достаточно, чтобы точно узнать, он это или нет.

Но пока внятного плана, как с ним пересечься, не было, поэтому вечером мы с Белкой приступили к медитации. Вначале попытались в ее комнате, но сквозь тонкие стены постоянно доносились шум и голоса, которые сильно мешали, поэтому в следующий раз решено было отправиться на АТМовский крытый полигон, где студентам разрешали заниматься в свободное от занятий время.

Полигон выглядел как одноэтажное здание без окон, разделенное на множество помещений разного размера.

В самом большом зале прыгали колдуны, оттачивающие боевые навыки: их было видно в распахнутую дверь. Сердце пошло вскачь. Среди нескольких незнакомцев выделялся Лад. Где Лад, там и… Гурьян, Бакуня и Волин. В темных странных одеждах, похожих на кимоно, резкие и быстрые, как молнии. Движения, прыжки и перевороты, словно в каком-то рукопашном бою, и воздух вокруг гудит от силы, с которой они тоже что-то делают.

Жаль, в этом мире сила не цветная… Вот было бы удобно – кто-то ее использует, и сразу видно по цветному туману.

Жегло среди занимающихся не было.

– Пошли быстрей, пока не заметили.

Белка осторожно прикрыла дверь, дернула меня за рукав, и мы быстро прошли мимо, в коридорчик, двери которого вели в маленькие залы. Нашли первый пустой: Белка зашла, разулась и плотно закрыла дверь.

– Не знала, что они тут занимаются, – не смогла сдержаться я. Думаю, многие впадают в восторженное преклонение перед теми, кто умеет так ловко и эффектно драться. Тем более если они молоды и красивы. Значит, на них вдвойне приятно смотреть.

Ну опять! Надо головой трясти, чтобы дурман рассеялся, хотя со стороны глупо, вероятно, выглядит. А что поделать?

– У Первых сыновей и колдунов последних курсов особый график, много дополнительных занятий. Они тут часто бывают, иначе выпускные экзамены не сдадут. В АТМа с этим строго.

– Ничего себе получается у них нагрузка.

– Ага, – Белка отвернулась.

Говорить о Первых сыновьях она не желала, пришлось и мне замолчать, чего зря языком трепать?

Окон в крошечном помещении не было, пол покрыт не деревом, как тут принято, а керамической плиткой с матовой поверхностью, на которой лежали сплетенные из соломы или сухой травы коврики. Пахли они очень приятно, как ни странно. Больше в комнате ничего не было.

Приглушив движением руки свет до уютного полумрака, Белка села на один из ковриков скрестив ноги.

– Садись рядом. Или напротив, как тебе удобно.

Мне удобней рядом, она все же не мой учитель, скорее подруга по несчастью, неумению войти в режим медитации.

– Не знаю, понравится тебе или нет моя очередная находка, но говорят, может помочь.

С этими загадочными словами Белка вытащила из своей тряпичной сумки две черные шапки, похожие на те, что в картинках надевают палачи или грабители. Только сплошные, без прорезей для глаз.

– Это на голову, что ли, нужно натягивать?

– Ага. Не знаю, как ты, а я попробую. Вроде бы в ней не отвлекаешься на внешние раздражители.

Белка натянула на голову эту странную штуковину, которая скрыла ее до самой шеи, и я постаралась не смеяться, хотя это потребовало всех моих жалких сил. Ну ладно, чего я теряю? Никто же не увидит нас, сидящих в пустой комнате с черным чулком на голове.

Попробуем.

Шапка-мешок была мягкой и действительно отрезала и свет, и звуки. Дышать не мешала, не давила, похоже, рано я ее обсмеяла, штука может оказаться полезной. Нам, неумехам в плане медитации, нечего выделываться.