Взросление любви и "эликсир счастья" (СИ)

— Перечитывала, — шепнул он, сильнее прижимая к себе безвольное тело Бэллы. — Надеюсь ты поняла, что это была глупая ревность гордого, страдающего мальчишки, пытающегося доказать тебе свое равнодушие и независимость от тебя, при этом оставаясь тебе верным и оставаясь с тобой рядом. Попадись мне сейчас эта подлая Маринка, придушил бы своими руками — три счастливых года украла из нашей жизни, змеища!

Олег заметил включенную вебку, продолжающую запись, повернул к себе комп, просмотрел запись с камеры: весь разговор с Логиновым до того момента, как запись пошла рябью, слышались только шумы и неясный разговор, потом раздались крики Бэллы и рябь исчезла с экрана — на полу лежали два человека, в треснутом террариуме мертвая Лаура… Олег перевел взгляд на пол — на полу лежали сброшенные с полки книги, футлярчика на полке не было!

— Что за чертовщина! Кто мог взять «эликсир счастья»?

Прижимая к себе Бэллу, он закрыл комп — потом разберется, главное сейчас — Бэлла.

Приехала «Скорая», врач сделал укол отравившимся, в пакет взял мертвую жабу, мужчину уложили на носилки, Бэллу, завернув в плед, Олег понес сам, даже в «Скорой» он не выпускал ее их своих рук.

— Что с ней, доктор? — спрашивал он, с надеждой глядя на пожилого, усталого врача. — Почему она не приходит в себя?

— Вот до чего доводит увлечение ядовитой экзотикой!

— Нет, нет — доза отравления намного меньше, чем у мужика, а то, что с ней происходит, мне совсем не нравится.

— Вы врач?

— Нет, я муж!

— Ну, раз муж — вам виднее! В больнице сделают анализы и все станет ясно.

Оставшуюся дорогу они ехали молча, и Олег невольно начал прислушиваться к тихому «бреду» Бэллы.

— Олежка, браслет не снимай! Не снимай, а то я не найду себя… — с отчаянием шептала Бэлла.

И Олег ее услышал, но посчитал это бредом.

В палате Бэллу, не переодевая, подключили к аппаратам, прикрепив к ее телу датчики, поставили капельницу.

— Что доктор? Почему она еще не очнулась?

— Ну-у… не знаю, получим результаты анализов, и все поймем. Жизненные показатели на нижней границе нормы. Почему такая реакция на отравление — не понятно. Первичные анализы много лучше, чем у мужчины, концентрация яда в крови уже незначительная. Она не должна была столь долго находиться в таком состоянии, да еще этот бред…

— И что делать?

— Ждем. Если жизненные показатели снизятся… будем решать, хотя она и так находится почти в медикаментозной коме.

Врач ушел, а Олег сидел на стуле, держал Бэллу за руку и в случившемся винил себя…

Он вспомнил о родителях Бэллы, вышел из палаты, позвонил им и попросил вернуться с дачи, позвонил Зимину и рассказал о случившемся из-за вымогателя, потом предупредил свою мать, что не придет, а когда вошел в палату и посмотрел на мониторы — жизненные показатели Бэллы упали ниже нижней границы, застонал и бросился к ней.

— Нет, нет, Бэллочка! Не бросай меня!

Олег схватил ее за руку, стал целовать, гладить по волосам…

Приборы запикали чуть быстрее, Олег обернулся — жизненные показатели поднялись до нижней границы.

— Белка, держись! Я тебя не отпущу! Верь мне!

Придвинув стул, он сел у кровати, взял ее руку в свои, склонился и стал целовать безвольные пальцы…

Теперь он слушал ее «бред», хотя по-прежнему не вникал в услышанное, и только произнесенная, длинная, химическая формула заставила его насторожиться — Бэлла химию не любила, а тут наизусть «шпарила» формулы.

«— Зачем она мне?

— Надо с Олегом посоветоваться — он обязательно что-нибудь придумает. Олежка, браслет не снимай! Не снимай, а то я не найду себя!

— В каком смысле «до ночи не понадоблюсь»?

— А нельзя меня как-то до развлечений отсюда отправить?»

И Олег понял, что это совсем не бред — она просто разговаривает, разговаривает с кем-то… во сне… в коме… в каком-то параллельном измерении. Он вспомнил просмотренную запись с компа… Если закрыть глаза и не видеть ее лежащего на полу тела, то по ее едва слышному крику сквозь помехи можно подумать, что ее насильно куда-то тащат — тащат против ее воли…

«— Отпустите меня! Я никуда с вами не пойду! — кричала она сквозь рябь и треск на экране компьютера»

— И что все это значит? — недоумевал Олег. — И без этого чертова браслета тут явно не обошлось! Я подозревал, что это не наши технологии, а далекого…

В палату вошел врач, посмотрел на показатели — улучшений не было, покачал головой.

— Я обязан сообщить в полицию — отравление одним и тем же ядом — третий случай за неделю! У вас там что: ритуальные, групповые танцы вокруг ядовитой жабы?

— Вы о чем? К Бэлле пришел мужик, полез к Лауре в террариум, жаба рассердилась и в него плюнула, а Белка попыталась смыть яд… и сама отравилась.

— В соседней палате лежит девушка с остановкой сердца — отравление точно таким же ядом. Полиция уже в курсе, и вот снова… Может, девушка из соседней палаты тоже была в гостях у вашей жены и в нее тоже плюнула ваша жаба?

— Точно «нет»! Я провожаю и встречаю жену после работы. Если бы что-то подобное произошло, я бы знал.

— Ну, мало ли… Следователь к вам зайдет.