Взрослые игры эгоистов

Такого же мнения придерживается и Анатолий Торкунов, ректор своего alma mater, МГИМО, академик, пользующийся высоким авторитетом в научной среде.

Чтобы со всем справиться, его жизненные приоритеты базируются на трех взаимосвязанных вещах – семья, дружба, работа.

– Конечно, работа может быть самоценностью для человека, но мне кажется, что главным условием работы с отдачей и интересом является наличие семьи. Ты понимаешь, что должен укреплять эту семью. Надежное плечо друга в любых условиях, а в нашей стране в особенности, играет очень большую роль, в том числе для решения рабочих дел. Я имею в виду не какую-то клановость или кумовство, а то, что любое дело требует поддержки, иногда просто совета.

Простодушно хочу постичь секрет семейного долголетия.

– Надо просто любить друг друга и быть терпимыми. В равных пропорциях.

Важно это делать вдвоем… – подумала Женя.

Про себя она предположила, что может ему помогают артистические задатки, которые удается реализовать в семье, как и на капустниках, которые без них не обходятся.

Конечно же его доброжелательность с нечеловеческой ежедневной нагрузкой, ее покорила с первых минут общения. Но и для ректора нужна "терпимость, потому что работники вузов, педагогические работники – особая категория людей. Ну и при необходимости надо уметь проявлять жесткость." Всё это важно, в конечном счете, для семейного покоя.

Но отношения в семье тесно связаны с воспитанием, полученным от родителей и педагогов. Вот, сейчас, находясь в режиме самоизоляции из-за пандемии короновируса, актуальность многих взглядов на жизнь и образование, человека столько лет, стоящего у руля престижного вуза, очевидна.

Проложенная дорожка к знаниям высвечивается временем.

– При общении с руководителями иностранных вузов видите ли вы разницу в подходах к образовательному процессу? Есть ли что-то, что вам хотелось бы перенять?

– Несомненно. У нас давние связи, совместные программы, мы многое перенимаем у французов, англичан, немцев. Надо сказать, что в зарубежных вузах гораздо меньше аудиторных занятий, большие требования к работе студентов в библиотеке, подготовке разного рода материалов, к жесткой отчетности перед профессорами и преподавателями. Они работают со студентами индивидуально, в том числе через Интернет, через переписку. Здесь есть плюсы и минусы. Плюс аудитории – все-таки обаяние и влияние личности преподавателя, особенно когда речь идет о юных студентах. Кстати говоря, у нас, в России, студенты много моложе, чем в Европе.

Вот так, время всё расставило на свои места. И студенты теперь не ограничены возрастом, и он-лайн обучение освоено…

Достойный внимания взгляд на схожие проблемы у Анатолия Лысенко.

На следующий день после кончины Андрея Вознесенского, к которой все были готовы, но смириться не было сил, Женя принесла журналы Анатолию Лысенко с опубликованной о нем статьей. На тот момент Анатолий Григорьевич Лысенко был президентом Международной академии телевидения и радио, вице-президентом Российской академии телевидения, советником Главного секретариата ВГТРК. Он никогда не гнался за остромодной однодневкой, его программы вклинивались в зрительское сознание, а потому сохранялись в памяти целых поколений.

Более 20 лет назад телепередача «Взгляд» приоткрыла людям завесу в реальный мир, а для него была лишь «борьбой и ежедневными неприятностями». Те три года во «Взгляде» дали Лысенко шанс понять новое время через мнение молодых ребят. Он был скорее конформистом, а они скорее нигилистами. «Мы оказались в нужное время в нужном месте», сейчас говорит Анатолий Григорьевич. Чтобы чего-то достигнуть, «нельзя жить, повернув голову назад». Сейчас на проблемы телевидения Анатолий Григорьевич смотрит с позиции мэтра.

Трагедия русской интеллигенции, по его мнению, в том, что она никогда толком не знала, чего хочет. Когда же все поняли, что свобода требует жесткой работы, оказалось, что мы к этому и не приучены.

На вопрос, в какой мере наше телевидение ответственно относится к своей воспитательной миссии, Анатолий Лысенко ответил так:

– В нашем обществе, к сожалению, сложилась устойчивая ненависть к воспитательному курсу, мы на него реагируем как дети, делая все наоборот. Ведь мы вырвались в эйфорию свободы из жесткого идеологического корсета. Все наше общество на протяжении жизни 4–5 поколений развивалось в затянутом корсете. Мы привыкли, что кругом враги. И вдруг в момент сокрушения памятника Феликса Эдмундовича Дзержинского этот корсет разрезали и скинули. Что же получилось? Ведь поскольку человек рос в корсете, у него не сформировался позвоночник, ребра, весь организм… Остается одно – ждать, ждать, пока одно поколение сменит другое. Старое поколение, извините, перевоспитать нельзя. Его нужно уважать, прислушиваться к нему. Но руководствоваться его высказываниями не обязательно. Пройдет одно поколение, второе и все изменится. Посмотрите, сейчас ребята уже совсем другие. Например, мои студенты – да, они пьют пиво, – но большинство из них на втором курсе работает, а на третьем работают практически все.