Взрослые люди

Такси приехало скоро. Десять минут, как обещали. «Рено Логан».

Шофер была женщина. Сергеев глазам своим не поверил. Поглядел на карточку с фамилией. Так и есть.

– Привет, Ленка, – сказал. – Во дела! Что ж ты в новогоднюю ночь?

– Двойной тариф, – сказала она. – А у меня дети. Привет, Костя.

– А муж? – спросил он.

– Ладно тебе, – сказала она. – Одно воспоминание. Куда ехать?

Сергеев назвал свой адрес и спросил:

– А детей много?

– Близнецы. Толя и Костя. В честь тебя и Тольки.

– А чего ты за Тольку пошла?

– Потому что ты был очень нерешительный, – сказала она.

– Тогда давай начнем все сначала, – сказал Сергеев. – А сначала встретим Новый год. У меня есть, – он достал шампанское из портфеля: слава богу, не успел вытащить в гостях.

– Я на работе, – сказала она.

– Плевать, – сказал Сергеев. – Отмажемся. Я, Леночка, если хочешь, только что от жены ушел. Хочешь?

– Хочу, – сказала она и тормознула у тротуара.

Но только они открыли шампанское и приложились из горла, как в стекло постучали. Это был мент.

– С праздничком! – сказал он, предвкушая хорошую отмазку.

– Максимыч! – воскликнул Сергеев. – Ты ли это? Ленка, мы с ним в седьмом классе, за одной партой… Леха Максимов, мать его, Новый год. Что ж это ты ментом стал, а? Отвечай! И выпей с нами.

– Не ментом, а пентом, – поправил Максимов. – Айн-цвай-полицай!

– Плевать! – сказал Сергеев. – Бросай свою пентуру! Давай в новом году малый бизнес заведем. У меня пол-лимона на карточке! Пятнадцать кило баксов. Решайся, Леха!

– Спасибо, я подумаю, – растроганно сказал Максимов. – Ну, вы тут пока целуйтесь, а у меня смена.

Наутро Сергеев увидел, что рядом спит Ленка, а в окне торчит суконная ментовская спина.

– Эй! – открыл он дверцу и постучал в эту спину. – Ты чего?

– Стерегу трупы жертв ДТП! – ответил мент.

У Сергеева все прямо оборвалось внутри. Но Леха Максимов засмеялся:

– Шучу! Вы оба живы! Езжайте домой!

Сергеев растолкал Ленку и сказал:

– С Новым годом. Рули домой.

– Куда? – спросила она.

– К тебе, – ответил Сергеев.

Восемь спичек

восемь спичек. дача 1. Стыд

Один раз я пригласил девушку на дачу. Мне было лет двадцать. Она была чуть постарше. Я учился на третьем курсе, она на пятом. Из другого города. Жила в общежитии.

Мы доехали на автобусе от метро «Калужская» до остановки «Школа» и минут пятнадцать шли пешком. Была поздняя сухая осень. Под мостиком журчала речка. Мы постояли, покурили, посмотрели, как ветлы зыбко отражаются в быстрой змеящейся воде, потом выкинули окурки – в реку, в реку, ай-ай-ай! – и пошли дальше. Было уже совсем близко.

Я открыл калитку, мы обошли дом вокруг: на дорогу он смотрел верандой, а входное крыльцо было сзади.

Отпер дверь, зажег свет, пропустил ее в прихожую.

– Давай чаю попьем, – сказал я и пошел на кухню.

– Подожди, – сказала она. – Дай оглядеться. Как тепло!

– У нас котел все время топится, – сказал я. – Пошли, я тебе весь дом покажу!

Взял ее за руку и повел в гостиную. За гостиной через стеклянную дверь была веранда. Потом показал ей свою комнату. Потом – ванную и туалет. Потом мы пошли на второй этаж. Там была маленькая комната сестры и другая комната, большая: папин кабинет и одновременно спальня. Стены оклеены обоями. Полы крашеные.

Потом мы спустились вниз.

– Ну, давай чаю попьем, – повторил я.

Взял чайник, налил воды, поставил на плиту. Спички куда-то делись.

Я вышел в прихожую, залез в карман своей куртки. Там был пустой коробок.

– Спички кончились, – сказал я. – У тебя есть?

– А вот скажи, – сказала она. – Здесь у всех такие дачи?

– Да нет, куда там, – я махнул рукой. – Что ты!

Она громко засмеялась.

– Понимаешь, – честно объяснил я. – Мы здесь самые, так сказать, бедные. Вот Андрюша вечером приедет, зайдет за нами, пойдем к нему, увидишь: стены дубом отделаны, камин и все такое. А есть вообще как музей. Старинная мебель, картины, люстры… А у нас даже телефона нет. Звонить в контору бегаем. Горячей воды тоже нет, только отопление. Но все-таки теплый туалет, уже неплохо…

Она перестала смеяться и посмотрела на меня очень внимательно.

– Что? – спросил я.

– Ничего, – сказала она.

– Спички дай, – снова попросил я. – Чай пить будем.

Она протянула мне спички и взяла куртку с вешалки:

– Я пойду, ладно? – и посмотрела на меня злыми чужими глазами.

А как мы с ней хохотали и даже чуточку обнимались, когда ехали в автобусе…

– Я пошла, – повторила она.

Стало понятно, что уговаривать не надо.

– Проводить? – сказал я.

– Нет.

– Дорогу помнишь?

– Да.

– Спички оставишь?

– Отсыпь десяток, – сказала она.

Я отсыпал восемь штук, я это точно помню; вернул ей ее коробок:

– Спасибо.

– Не за что.

Она сошла с крыльца, я закрыл дверь, вбежал в свою комнату, чтобы увидеть, как она идет мимо окна, потом прошел в гостиную и на веранду. Она шла к калитке. Я громко открыл стеклянную дверь веранды.

Она не обернулась.

Просунула руку, закрыла за собой щеколду.

Несколько минут я всерьез хотел все бросить и пойти странником по Руси.

Но только несколько минут.