Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть I: Ци-Гун

А методика «тигра, лежащего в засаде» требовала умения входить в состояние Ци-Гун. Научиться этому было значительно труднее, но зато, если человек научался, то он мог находиться без движения очень длительное время, причем без вредных последствий для здоровья.

Так что тот тигр, который ждал меня в засаде, находясь в состоянии безмолвия, был несомненным мастером Ци-Гун. И то, что я его сумел «учуять», означало, что я мастер как минимум не хуже него. И могу уже не столько следовать правилам Ци-Гун, сколько своим собственным. И ходить в джунглях не предписанными способами (вроде «не ходить дважды одним путем»), а своими собственными.

Именно это «тигриное чутье» и привычка ходить только своими путями спасли мне жизнь и в тот раз, когда я вместе со связным выходил из Сайгона. Как оказалось, проводник, нанятый им, должен был завести нас в ловушку. Разумеется, я этого не знал, мне просто не захотелось идти так, как вел нас он. Ориентировался я на местности не хуже дикого зверя, так что выйти к цели мог тысячью разных путей. Когда я сменил направление, проводник не на шутку переполошился и начал пугать нас, говоря, что так мы точно не пройдем. Его поведение мне очень не понравилось и я «втихую» решил выяснить у связного, давно ли он знает проводника. Оказалось, что выходить нужно было срочно, наших проверенных проводников в тот момент на месте не было, а этот случайно подвернулся под руку. Таких случайностей я не любил и решил поговорить с проводником по-свойски, тем более что очень уж он мне не нравился. Правду мне люди говорили всегда, я умел спрашивать. Этого тоже не пришлось уговаривать – отнекивался минут пять, после чего сказал, где нас ждет засада. Идти было далеко и я решил не тащить предателя с собой – больно мелкая сошка. Могу сказать одно: он не мучился.

Добрались мы без приключений. Нас уже ждали. Не говоря ни слова (сказали только, что ввиду большой секретности), меня выкупали, постригли, переодели и приказали надеть награды (к моему большому удивлению, их было не так уж и мало). Оказалось, что меня ждала потрясающая неожиданность: не более и не менее как Золотая звезда Героя Народных Вооруженных сил, которой меня награждал сам Хо Ши Мин. Случай был совершенно беспрецедентный, я никак не мог поверить, что такое происходит именно со мной. Но это факт, эту звезду я умудрился сохранить до сих пор.

Как я воевал после этого, больше я рассказывать не хочу. Я сам понимал, в кого (точнее, во что) превращаюсь. Это было то, о чем предупреждал меня учитель Ван:

– Человеку нравится делать то, что он умеет делать хорошо. Особое удовольствие от своей работы получает мастер, который наслаждается не только результатом своей работы, но и своим мастерством все то время, которое он работает. Вот ты все стараешься из всех сил, хочешь стать мастером. И это хорошо. Но задумайся, какое мастерство у человека, практикующего боевые искусства. И от чего он может начать получать удовольствие.

Казалось, что тогда я пропустил эти его слова мимо ушей. Но пришло время и я их вспомнил. Мало того, оказалось, что теперь я понимаю, о чем он говорил: искусство настоящего мастера рукопашного боя заключается в умении убивать. И когда он начинает получать удовольствие от своего мастерства… Еще я стал понимать, почему учитель Ван часто сетовал, что у него нет времени обучать меня игре на флейте, рисованию и каллиграфии. Это и был тот противовес, который «встраивался» в человека при обучении его воинским искусствам. Иначе говоря, та часть, которая помогала избежать деформирования психики, неизбежно возникающего при серьезном обучении, связанном с умением «причинять вред» другим людям.

Правда, один противовес они с дедом все-таки успели в меня «установить». Один, зато самый важный. Благодаря их стараниям я умел хорошо лечить и теперь твердо знал, чего я на самом деле хочу.

И тут пригодилась моя Золотая звезда. Как героя Вьетнама меня неожиданно (как, впрочем, и всегда) отправили на учебу.

Мира у себя в стране я практически не увидел, так что из войны попал не только в другую страну, но и в другую, мирную, жизнь.

Куда нас везут, нам (даже офицерам вроде меня) не сказали – просто посадили в самолет и мы полетели. Когда самолет сел, нам объявили: «СССР». Мне, опять же, как герою Вьетнама повезло – я попал, как и мечтал, в медицинский институт. Другим повезло меньше. Один мой знакомый, тоже собиравшийся стать врачом, попал в так называемое ПТУ и несколько лет вместо медицины осваивал специальность горного рабочего. Разумеется, ничего он там не осваивал, а просто (как он выражался) «пахал в шахте на лопате». Единственное, что он в этом профессионально-техническом училище изучил в совершенстве, – это русский мат, который употреблял при каждом удобном случае. Кроме лингвистического, так сказать, достижения, у него было еще и «достижение» физическое: от постоянной работы с лопатой у него выступили вены на руках и он показывал всем свои предплечья. Видимо, он никогда раньше тяжело не работал, поэтому случившееся вызывало у него такое большое удивление.