Взрыв мозга. Технологии изменения сознания в деструктивных культах

Принимая решение, мы обычно опираемся на информацию, которую считаем достоверной. Нас все всегда в чем-то пытаются убедить — будь то политика, экономика, этика, религия, вопросы образования, воспитания, юриспруденции или маркетинга. Такие попытки формирования нашего мнения неизбежны. Но некоторые попытки оказываются эффективнее, хотя сами по себе они не хуже и не лучше остальных. У нас нет времени проверять достоверность каждого сообщения из общего информационного потока. Ярлыки «хороших» или «плохих» сообщений мы цепляем на них сами, в зависимости от их содержания. Когда информационное содержание нам нравится, мы охотно принимаем это сообщение, а когда не нравится, то мы ставим защитные фильтры и называем это сообщение пропагандой. Мы склонны доверять мнению друзей и компетентных «экспертов». Тонкая грань отделяет просвещение от втягивания, а пропаганду от информации. Когда нас убеждают, само по себе это ни плохо, ни хорошо, все зависит от цели. Сила убеждения позволяет просвещать или манипулировать. Глупо осуждать техники убеждения из-за возможности обмана. Это все равно, что осуждать еду из-за возможности переедания. Эффект конструктивности или деструктивности убеждения зависит от нас. Если автор сообщения кажется нам привлекательным и красноречивым, если нам кажется, что у него благие намерения, если он приводит многочисленные аргументы в защиту отстаиваемой им позиции, мы чаще всего поддаемся его убеждению. Во время шоппинга в супермаркете мы верим плакатам, утверждающим, что какой-то определенный товар стоит здесь дешевле, чем в других магазинах. Мы рассуждаем так: какой смысл нас обманывать? Мы же можем проверить, вернуться и уличить администрацию во лжи. Если бы мы никогда никому не верили, то были бы параноиками. Но если станем доверять всем и каждому, то нас сочтут «лохами», потому что всегда найдется кто-то, кто захочет воспользоваться нашей доверчивостью в корыстных целях. Поэтому мы живем по принципу «золотой середины», балансируя между скептицизмом и доверием. Мы жаждем стабильности.

Все мошенники — профессиональные лжецы. А преуспевающие мошенники, к тому же, производят впечатление очень порядочных людей. Играя в «искренность» и «открытость», они ловко разрушают защитные барьеры естественной настороженности у жертв. Они умеют общаться и втираться в доверие, они обаятельны и располагающи. Наметив себе жертву, они делают на нее ставку, «раскручивают», берут деньги и исчезают. При этом жертвы мошенников отмечают, что «доверились этому человеку, потому что он совсем не похож на преступника».

Вербовщики сект ловко используют такие же приемы. Почти все они когда-то сами стали жертвами вербовки. Они искренне верят, что совершают для вас благодеяние. Но секте нужно кое-что важнее денег. Ей нужна ваша душа! Естественно, в конце концов, секте перейдут и ваши деньги. Но это не все. Со временем вы должны совершать по отношению к другим людям те же самые действия, которые были совершены по отношению к вам: вы должны вербовать новых «единомышленников».

Все мы, независимо от уровня культуры, духовного развития и жизненных принципов — нравится нам это или нет, — уязвимы и незащищены, все мы можем стать жертвами психологического программирования. Да, мы все хотим быть счастливыми. Мы хотим любви и внимания. Все мы стремимся достичь каких-то целей: стать мудрее, разбогатеть, добиться высокого положения, улучшить здоровье, любить и быть любимыми. На это и делают ставку вербовщики.

Помните, что в большинстве случаев люди не присоединяются к сектам сами, секты их вербуют.

Глава 7 Почему люди вступают в секты? Немного об этологии и социобиологии

В секты уходят абсолютно непохожие друг на друга люди. У них разный темперамент, воспитание, образование, социальное положение и возраст. Хотя некоторые перед вступлением в секту проявляли повышенную эмоциональную возбудимость, в подавляющем большинстве это были абсолютно нормальные, уравновешенные и психически здоровые люди. Зачастую новообращенные молоды, то есть их установки и ценности еще не успели оформиться и стать устойчивыми. Но обычно контингент сект состоит из интеллигентных, воспитанных, интеллектуально развитых, хорошо образованных, тяготеющих к знаниям, идеалистически настроенных, любознательных и стремящихся к духовному развитию и бескорыстному служению людей. Было бы неправильно назвать их неудачниками или мечтателями, потому что среди них много предприимчивых и способных людей.

Секта — это бизнес, поэтому туда пытаются завербовать и квалифицированных специалистов, которые способны возглавить различные службы, придать организации должную респектабельность и успешно вести дела, не получая денежного вознаграждения за свой труд.