Взрыв на рассвете

- Не будет время, а начни с этого, - проговорил раненый. - Неспроста пуганули нас немцы от тех мест.

- Там видно будет, - неопределенно сказал лейтенант, слегка тряхнув раненого за плечо. - Выздоравливай поскорее. - Он хотел было отойти от телеги, но старшина, все время стоявший с ним рядом и не проронивший в течение их разговора ни слова, остановил его. Наклонившись над раненым, он впился своим тяжелым, немигающим взглядом в его лицо.

- Сержант, а как тот родник найти?

- Я его на вашей карте отметил.

Старшина недоверчиво усмехнулся:

- Знаю я эти отметки на глазок. Да и цену довоенным картам тоже. Лучше расскажи человеческим языком, как выйти к нему. И заодно не напороться на пулю, как ваша группа.

- Ты где родился? - спросил раненый, глядя на старшину.

- На Кубани.

- А ты? - перевел взгляд партизан на лейтенанта.

- В Москве.

- Значит, болот не знаете и не понимаете оба, - подытожил услышанное раненый. - А поэтому и объяснять незачем, все равно ничего не поймете. Проводник вам нужен. Из таких, что каждую кочку и камышинку здесь знают. Иначе ничего из вашего похода не выйдет. Пойдете по шерсть, а вернетесь стрижеными... если вернетесь.

- А ты знаешь такого проводника?

- Есть один такой.

- Кто?..

- Черт его знает, все его Студентом величают. Квелый он, правда, все кашляет. А здешние места хорошо знает, вырос здесь. Только нажмите на кого следует покрепче.

- Нажмем, сержант. Ну, бувай сто лет и гони от себя хворобу...

Старшина распрямился над раненым,.шагнул к лейтенанту.

- Что, лейтенант, пойдем за проводником? И если не дадут стоящего, возьмем хоть этого Студента.

Как и следовало ожидать, разведчика-проводника из местных жителей им дать отказались, но откомандировать Студента согласились без возражений. Тот оказался невысоким тщедушным пареньком с залитыми пятнистым румянцем щеками, с горящими нездоровым блеском глазами, узкими, как у подростка, плечами, с впалой грудью. Но в карте он разбирался, знал и нужный родничок среди болот. Идти проводником согласился без раздумий и уже через несколько минут сидел вместе с лейтенантом и старшиной над картой, намечая предстоящий маршрут.

В путь они двинулись в сумерках, сразу взяв круто влево, к болотам. Студент действительно оказался неплохим проводником: выросший в этих местах, он прекрасно разбирался в сложной паутине извилистых, едва заметных в лунном свете болотных тропинок и звериных троп.

Лишь только стало светать и лес, стоявший до этого по берегам болота сплошной черной стеной, стал распадаться на отдельные деревья и кусты, проводник остановился.

- Сейчас лучше выйти на сушу, - тихо сказал он подошедшему к нему лейтенанту. - Стоит взойти солнцу, и мы станем видны с берега. А уйти глубже в камыши нельзя - трясина. Здесь самое удобное место: сразу у берега начинается овраг, он доведет нас почти к роднику.

- Найдешь на карте, где мы сейчас находимся?

- Конечно. Этот овраг один на всю округу.

Проводник взглянул на протянутую ему лейтенантом карту, ткнул пальцем.

- Мы тут. А вот овраг, о котором я говорил. Если мы не выйдем на берег сейчас, следующее подходящее место будет лишь через час марша. Потому что сейчас начнется чистая вода и нам придется ее обходить.

Лейтенант еще раз взглянул на карту, посмотрел на сереющий впереди берег. Камыши подступали к нему почти вплотную и сразу переходили в густой лесной кустарник. И если проводник не ошибся и они именно там, где он указал на карте, недалеко от берега есть длинный, глубокий овраг, идущий к нужному им роднику. Но даже если и ошибся, им все равно надо выходить на берег, и чем раньше, тем лучше. И не только потому, что скоро будет светать, но и для того, чтобы сделать на берегу точную привязку к местности, определиться. Лейтенант сунул карту в планшетку, поудобнее взял в руки автомат, снял его с предохранителя. Повернувшись к идущему за ним в затылок старшине, коротко приказал:

- Идем на берег. Передать по цепи - быть начеку.

Он хотел уже сделать первый шаг к суше, но старшина осторожно взял его под локоть.

- Подожди, лейтенант. В таком деле спешка ни к чему.

Он вытащил из воды палку, с которой шел по болоту, размахнувшись, далеко швырнул ее над верхушками камышей в сторону. Описав полукруг, палка с громким всплеском упала в воду. И тотчас с берега взмыло в небо несколько ракет, и тишину ночи прорезала длинная пулеметная очередь. Струя трассирующих пуль хлестнула как раз по тому месту, где упала брошенная старшиной палка. А с суши уже поливал свинцом камыши и другой пулемет,строчило несколько автоматов.

- Пригнись!

Тяжелая рука старшины легла лейтенанту на плечо, с силой надавила вниз, заставив согнуться в коленях ноги. Он низко присел в воде, оставив над ней только голову. Немецкие пули, пущенные наугад, шлепались вокруг, забрызгивая лицо водой, срезали над ним стебли камыша. Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. Немного выждав, лейтенант выпрямился, глянул на проводника.

- Дальше. Туда, где следующий выход на берег.