Взрыв. Приговор приведен в исполнение. Чужое оружие

Около лежака стоял сосед по столу, высокий, еще не старый мужчина в модных шортах и пестрой кепке.

— Вы записались в пещеры?

Ружена приподнялась на локте, покачала головой.

— Быть на Кавказе и не увидеть знаменитых на весь мир Афонских пещер?! — искренне удивился мужчина. — Это чудо природы! Люди на месяц вперед записываются. Нашему дому отдыха повезло.

И Ружена вдруг решила, что именно пещеры — спасение для ее растревоженной души.

— Пещеры так пещеры! — вскочила она.

— Кажется, есть еще места, — улыбнулся мужчина. — Идите одевайтесь потеплее, там, говорят, холодно… А я запишу вас и сам оденусь. Выезд через полчаса.

Ружена быстро, почти лихорадочно оделась и побежала напрямик через парк. Она по-настоящему поверила, что увидеть Афонские пещеры для нее сейчас самое главное, и, наверное, была бы в отчаянии, если бы опоздала.

Большой желтый автобус уже стоял около центрального корпуса. Рядом суетился сухощавый фотограф. Экскурсанты всё подходили, но дверцы автобуса были закрыты, и ловкий фотограф собирал всех в одну группу, то и дело примеряясь снимать.

— Становитесь, становитесь, — без конца повторял он. — Сейчас будем фотографироваться. Так и назовем: «Поездка в пещеры».

Ружена поискала глазами пеструю кепочку, но сосед уже сам приближался.

— Все в порядке!

— Большое спасибо, — ответила Ружена, вспомнив вдруг, что не знает до сих пор, как зовут этого мужчину. За столом они обменивались лишь незначительными фразами: «Передайте, будьте любезны, соль», «Сегодня приличный обед», и конечно: «Приятного аппетита!» И не знакомились.

У мужчины хватило такта не приглашать Ружену в шумную толпу отдыхающих, которые радостно заглядывали в объектив фотоаппарата, и была благодарна за это.

Приглядевшись к нему, она решила, что сосед по столу — человек интеллигентный и в своем элегантном сером костюме выглядит хорошо, общество его может быть интересным…

Вход в пещеры оказался обыкновенной дырой в горе. В дыру была вделана дверь. Проход напоминал узкий коридорчик, похожий на боковой выход в провинциальном кинотеатре. В конце коридорчика посетителей усадили в открытые вагонетки и со страшным грохотом потянули куда-то в глубину горы.

Вскоре они оказались в огромной карстовой пещере, освещенной целой системой прожекторов, свет их растворялся в глухих, зияющих мраком провалах и в высоких, прятавшихся где-то вверху сводах.

Посетители двигались один за другим по длинной узкой эстакаде, которая переходила из пещеры в пещеру. Цепочка людей тянулась мимо подземных озер, рядом с причудливыми сочетаниями сталактитов и сталагмитов, напоминавших то тяжелые бархатные портьеры, то грозные копья древних воинов. Экскурсанты то исчезали во мраке, то выходили под яркий свет прожекторов, спрятанных за каменными глыбами. Игра света и тени создавала фантастическое, сказочное зрелище.

Хотя для Ружены пещеры не были новинкой, но от мысли, что в течение тысячелетий под этими высокими звучными сводами, в провалах, над холодными подземными озерами, существовали только насекомые и вряд ли ступала нога человека, ее охватывало суеверное чувство; казалось, что переступила порог вечности и коснулась ее глубинных тайн. Она всматривалась в непроницаемые уголки грандиозных пещер, за которыми тянулись еще даже спелеологами не пройденные подземные ходы, будто надеялась увидеть какого-нибудь динозавра. Не отводила взгляда от подсвеченных рассеянным светом холодных мертвенных озер, словно оттуда внезапно мог появиться некий доисторический ящер.

Сосед по столу шел рядом, и тень его покачивалась вместе с тенью Ружены. Несколько раз в тех местах, где можно было споткнуться, он предупредительно поддерживал ее под локоть.

Ружене было приятно это вежливое внимание. Но когда они очутились в каменном зале, где откуда-то из стен лилась музыка и тихие звуки ее, благодаря своеобразной акустике помещения, словно обволакивали людей мягкими волнами, она снова возвратилась к своим грустным мыслям. Ей стало горько и обидно, что рядом нет Дмитрия…

…На другой день сосед по столу не пришел завтракать. Занятая собой, Ружена не обратила на это внимания. И только на пляже услышала, что у Матушкина — так она узнала фамилию этого мужчины — случился сердечный приступ и «скорая помощь» отвезла его в больницу.

Она оделась и пошла узнать, что же случилось с ее знакомым.

…Ружена сидела возле кровати Матушкина и сочувственно всматривалась в бледное, обескровленное лицо. Больной был взволнован такой ее сердечностью.

— Андрей Всеволодович, — спросила Ружена, — что случилось? Получили неприятное известие?

— Все хорошо, — едва слышно проговорил Матушкин.

— Может, дать телеграмму, вызвать кого-нибудь из домашних? Наверное, придется полежать здесь, одному не следует уезжать. Сердце — вещь коварная. Видимо, вам нельзя было ехать в такую жару на Кавказ.

— Нет, нет, что вы! — запротестовал Матушкин. — И в доме отдыха скажите, чтобы не вздумали заботиться!.. — Он помолчал немного. — Впрочем, и вызывать некого. Вот уже скоро два года, как некого.

От этих слов Ружена почувствовала себя неловко.