По-прежнему все было тихо, не считая шума дождя. Даже Березкина и Демина не было слышно, хотя они находились где-то совсем рядом и тоже, наверно, старались угадать тип мин, лежавших перед ними.
Смахнув с лица потоки дождевой воды, Голиков продолжал работу. Не нажимая крышки и не сдвигая мины с места, он уверенным движением отвинтил пробку, закрывавшую гнездо взрывателя. Стараясь затем не надавить ни на что, ефрейтор ловко вынул взрыватель из гнезда и завинтил пробку.
Теперь нужно было прощупать бока и дно мины: там могли оказаться боковые или донные взрыватели, если мина установлена на неизвлекаемость.
Голиков осторожно просунул правую руку под мину. Дождевая вода проникла уже и сюда, размягчив грунт. Ладонь легко скользила по влажной поверхности дна мины, ни за что не задевая. Дополнительных взрывателей тут нет, значит мину можно теперь взять за боковую ручку и отнести поближе к берегу.
Перед тем как приступить к обезвреживанию следующей, Голиков снова осмотрелся по сторонам и спросил шепотом:
— Ну, как там у нас?
— Нормально, — отозвался справа Березкин.
— Порядок, — ответил слева Демин.
А дождь все шел не переставая. Голиков резко крутнул головой, стряхивая воду с намокших волос (размокшую пилотку он давно уже сунул в карман). Ухватившись затем за траву, он приподнял новый квадратик дерна, маскировавшего вторую мину. Что-то окажется под ним? Могут ведь быть тут и деревянные мины образца 1942 года и мины многочисленных союзников гитлеровской Германии.
Неприятнее всего было наткнуться на противопехотную мину «5», начиненную тремястами сорока металлическими шариками шрапнели. Но Голикову уже приходилось иметь с ней дело, и он хорошо был знаком с ее каверзными взрывателями.
Нелегка и небезопасна специальность сапера, но и Голиков и все другие саперы любили ее и гордились ею. Она требовала от людей и большого мужества и непрерывного внимания, ибо малейшая небрежность могла стоить им жизни. Враг все время хитрил, и нужно было своевременно разгадывать его хитрость: уметь распознать мину-«сюрприз» в подбитом танке, в стартере автомобиля, в автоматической ручке. Мина ведь могла выглядеть и как консервная банка, и как футляр карманного фонаря, оказаться запрятанной даже внутри портсигара. Днем разглядеть эту маскировку помогали глаза, ночью только осязание да интуиция — «шестое чувство» сапера.
Углубившись в работу, Голиков не сообразил сразу, с чего это вдруг закричала на реке лягушка. Она квакнула три раза, подождала немного и опять повторила свой троекратный крик.
«Ах, да! — спохватился вдруг ефрейтор. — Это же Брагин подает сигнал…»
Он поднялся на ноги и поспешил к реке. Старший сержант, пригнувшись, стоял в воде, придерживая рукой деревянный плотик.
— Давай грузи, — коротко произнес Голиков и протянул Брагину одну из мин, лежавших на песке. На помощь ему вылезли из воды еще два сапера, приплывшие вместе с Брагиным. Они погрузили около двух десятков мин и, оттолкнувшись от песчаной отмели, поплыли назад, подталкивая плот к противоположному берегу.
Еще три раза приплывали они и всякий раз возвращались почти с таким же количеством груза. А когда забрезжил рассвет, отделение Брагина закончило установку поля на нашем берегу.
Пока саперы мыли в реке выпачканные землей руки, Брагин набросал схему установленного ими минного поля. Кроме общего контура его, он указал еще и несколько местных ориентиров.
Дождь стал ослабевать, но подул ветерок, от которого промокшие саперы начали ежиться.
— Ничего, хлопцы, — весело сказал Брагин, довольный успешным выполнением трудной задачи, — двинемся сейчас в роту форсированным маршем, сразу теплее станет.
НАЕДИНЕ СО СМЕРТЬЮ
Оборонительные линии гитлеровцев были прорваны. Преследуя отступающие войска противника, части Советской Армии ушли вперед. Неумолчный гул их орудий приглушен теперь расстоянием. Вторые эшелоны наступающих армий свертывали тем временем свое громоздкое хозяйство — длинные коммуникационные линии пожирали слишком много бензина, нужно было подтягиваться ближе к фронту.
Саперная рота капитана Кравченко, включенная приказом начальника инженерных войск в состав рекогносцировочной группы, срочно выехала на поиски нового места расквартирования второго эшелона гвардейской армии. Вскоре ими были облюбованы уцелевшие бетонированные казематы и блиндажи противника, в просторных помещениях которых без труда можно разместить людской состав, склады и мастерские.
Саперы капитана Кравченко в течение двух дней производили очистку этой местности от мин. А когда об окончании работ было доложено начальнику тыла, он распорядился с утра следующего дня начать расквартирование тыловых частей на новом месте.