Взрыв Секс-бомбы

Продюсер ей понравился сразу, и, прикинув, что разница между ними — в двадцать лет, она решила, что это вполне нормально. В последние годы преуспевающие, еще совсем не старые мужчины, часто разводились со своими женами и женились на ее ровесницах.

Теперь, когда забеременела, а этого еще никто не заметил, она понимала, что у нее в запасе не так много времени. Ее поразило, что Поскребыш через день после того, как она осталась на квартире, которую снимал Продюсер, не эту, сегодняшнюю, а другую, увидев, осмотрела ее оценивающе и спросила:

— У тебя парень есть?

— Есть, — ответила она.

— А если он узнает, что ты спишь с начальником?

— Это будут его проблемы.

— А какие твои проблемы на сегодня?

— Пока никаких.

— Ну, поиграй во взрослую жизнь, — и Поскребыш улыбнулась. — Только эта взрослая жизнь не так уж привлекательна. Надо постоянно думать о его диете потому, что он все еще толстеет, хотя вроде бы и некуда, и это при его язве желудка, намечающейся стенокардии, возможном диабете. Б ольшая половина мужчин-евреев — диабетики. Тебе придется выслушивать охи и кряхтения по утрам оттого, что перепил вечером. Поиграй, но не заигрывайся, — предупредила ее Поскребыш. — Уволю.

В этот же вечер Секретарша снова поехала с Продюсером на его квартиру, и ее не уволили. То, что Секс-символу не понравился материал и она приостановила киносъемки, обсуждалось и в киногруппе, и в офисе. Такого на киностудии еще не случалось. Она чувствовала, что на студии что-то назревает. В киногруппе нервничали из-за увольнения Второго режиссера и назначения на его место Ассистентки. Она тут же позвонила Продюсеру в Берлин.

Уезжая, он говорил:

— Оставляю тебя на хозяйстве.

Теперь она отслеживала все, что происходило на студии, и рассказывала ему, когда он возвращался. Его поражало, что на каждый его вопрос у нее был вполне аргументированный ответ.

Поскребыш теперь ей улыбалась, как всем на студии. Она не знала, что недавно между Поскребышем и Продюсером состоялась ставшая уже привычной утренняя беседа.

— Я сегодня не приеду на дачу, — сказал Продюсер.

«На завтрак и на ужин тебе в холодильнике приготовлен аварийный запас еды», — обычно отвечала на это Поскребыш, но на этот раз она сказала:

— Я думаю, что ты уже выполнил свой долг начальника и окучил молодую Секретаршу. Я бы не хотела, чтобы этот долг перешел в обязанность. Ты для нее уже сделал достаточно: в институт поступил, старенькие «Жигули» купил. Пусть девочка учится.

— Пусть девочка учится, — подтвердил Продюсер.

— Остановись, милый. Я тебе не давала оснований так поступать со мною. Мы же с тобой договорились с самого начала: если что-то начнет рушиться в наших отношениях, ты мне об этом скажешь.

— Я тебе скажу, — ответил Продюсер, хотя раньше, когда она напоминала о его обещаниях, отвечал привычной фразой: «Не говори глупостей».

На этот раз он этого не сказал.

— Поскребыш о тебе расспрашивает, — предупредила Хлопушка (так называли всех помощниц режиссера).

И она теперь присматривалась к Поскребышу. Обычно Поскребыш не особенно интересовалась фильмами, которые были в производстве у Продюсера, ей хватало своих забот со своим Актерским агентством. Поскребыш каждый год снималась в двух-трех фильмах, конечно, не в главных ролях, но она могла вытянуть любой эпизод.

В первый же день работы в киногруппе Секретарша взяла сценарий, в котором должна была сниматься Секс-символ. Она прочитала оба сценария и удивилась, как роли Поскребыша и Секс-символа похожи, но фильм с Поскребышем уже снимался, а с Секс-символом находился в периоде подготовки. Тогда она сказала Продюсеру:

— Роли Секс-символа и жены очень похожи.

— Они давние соперницы, — ответил Продюсер, но оценил ее наблюдения.

Самолет из Берлина прилетел утром, и Продюсер из аэропорта приехал в офис. Он обнял ее и сказал:

— Рассказывай.

— Секс-символ остановила съемки.

— Чем мотивировала?

— Наверное, мотивы она изложит тебе.

— Еще как изложит. А что говорят в группе?

— Что ей не нравится, как играет Стас.

— Разберусь. Сразу после полудня поедем к нам.

— Не надо. Уже и так стали замечать, что после твоего приезда я раньше ухожу с работы.

— Им к этому придется привыкнуть.

— Секс-символ просила передать, что готова встретиться с тобой в любое удобное для тебя время.

— Кассета на сколько минут?

— На сорок две.

— Дай мне кассету и сообщи ей, что я буду готов к разговору через сорок две минуты.

— Есть и другие срочные дела, требующие твоего решения. Не возражаешь, если я приглашу ее через час двадцать?

— Не возражаю. А что думаешь ты? Отчего она вдруг взбеленилась?

— Я думаю, она узнала, что ее роль и роль жены очень похожи.

— В каком смысле?

— В прямом.

— А почему ты мне об этом раньше не сказала?

— Я говорила.

— Да, что-то говорила. Оба сценария ко мне на стол. Секс-символ приглашай через три часа. Я должен перечитать сценарии, и никого ни по каким другим проблемам не принимаю.