Взрыв всегда возможен

- Я лично ничего не имею против, - запротестовал астроном после секундной заминки. - Решайте сами, доктор Кинг! Честно говоря, я буду только рад, если Ленц останется.

- Я не знаю, что вы хотите мне сообщить, - заметил Кинг, - но доктор Ленц здесь тоже по конфиденциальному поручению.

- Очень хорошо! В таком случае все в порядке. Перейду прямо к делу. Доктор Кинг, вы знакомы с механикой бесконечно малых величин?

- Разумеется.

Ленц подмигнул Кингу, но тот предпочел этого не заметить.

- Да, да, конечно. Вы помните шестую теорему и переход от тринадцатого уравнения к четырнадцатому?

- Кажется, помню, но я сейчас взгляну.

Кинг встал и направился к шкафу, но Харрингтон остановил его нетерпеливым жестом:

- Не беспокойтесь! У меня все здесь.

Он открыл ключом портфель и извлек потрепанный блокнот с выпадающими листками.

- Вот! А вы, доктор Ленц, знакомы с этими построениями?

Ленц кивнул:

- Я как-то их проглядывав.

- Прекрасно. Итак, я полагаю, что вы со мной согласитесь, что ключ к решению - всей проблемы именно здесь, в переходе от тринадцатого уравнения к четырнадцатому. Этот переход кажемся вполне обоснованным и справедлив в определенных условиях. Но что, если мы расширим его значение и проследим всю цепь логического построения для всех возможных состояний материи?

Он перевернул страницу и показал те же два уравнения, разбитые на девять промежуточных. Ткнув пальцем в среднюю группу математических знаков, Харрингтон спросил, тревожно заглядывая им в глаза:

- Видите? Вы понимаете, что это значит?

Кинг помолчал, шевеля губами, потом ответил:

- Да, кажется, я понимаю... Странно... Да, так оно и есть?

Харрингтон должен был бы обрадоваться, но он только тяжело вздохнул.

- Я надеялся, что хотя бы вы найдете ошибку, - проговорил он, чуть не плача, - но, боюсь, теперь надеяться не на что. Дестрей сделал допущение, действительное для молекулярной физики, однако у нас нет ни малейшей уверенности, что оно действительно для физики атомной. Я полагаю, вы сознаете, что это значит для вас, доктор Кинг...

Голос Кинга превратился в хриплый шепот.

- Да, сознаю, - сказал он. - Да... Это значит, что, если наша Большая Бомба взорвется, она взорвется мгновенно и целиком, а не так, как предполагал Дестрей... И тогда один бог знает, что здесь останется.

Капитан Харрингтон откашлялся.

Но тут заговорил Ленц:

- А что, если мы проверим ваши расчеты и они окажутся непогрешимыми, - что дальше?

- Харрингтон всплеснул руками:

- Я для того сюда и приехал, чтобы спросить вас: что будет дальше?

- Дальше ничего, - угрюмо сказал генерал-директор. - Ничего сделать нельзя.

Харрингтон уставился на него с нескрываемым изумлением.

- Но послушайте! - взорвался он наконец. - Разве вы не понимаете? Ваш реактор необходимо демонтировать, и немедленно!

- Успокойтесь, капитан! - Невозмутимый голос Ленца был словно холодный душ. - И не надо злиться на бедного Кинга - все это волнует его больше, чем вас. Поймите его правильно. Речь идет не о физической проблеме, а о политической и экономической. Скажем так: остановив реактор, Кинг уподобился бы крестьянину, которые оставил бы свой дом, виноградник, скот и семью на склонах Везувия и сбежал, потому что когда-нибудь могло произойти извержение вулкана. Этот реактор не принадлежит Кингу, он всего лишь служащий. Если он остановит реактор против воли владельцев, они просто вышвырнут его за порог и наймут другого, более покладистого. Нет, нам необходимо убедить хозяев.

- Президент мог бы их заставить, - высказал предположение Харрингтон. - Я могу обратиться к президенту...

- Разумеется, можете, по инстанции, через свой департамент. Возможно, вы его даже убедите. Но что он сделает?

- Как- что? Все! Ведь он же президент!

- Подождите! Вот вы, например, директор Морской обсерватории. Представьте, что вы взяли молоток и вознамерились разбить главный телескоп. Что у вас выйдет?

- Да, пожалуй, ничего, - согласился Харрингтон. - Мы с нашего малютки глаз не спускаем. Охрана...

- Так и президент ничего не может решать самовластно, - продолжал Ленц.

- Допускаю, тут еще мог бы повлиять Конгресс, поскольку Комиссия по атомной энергии от него зависит. Но что вы скажете о приятной перспективе читать нашим конгрессменам курс элементарной механики?

Эту перспективу Харрингтон сразу же отверг, однако не сдался.

- Есть другой путь? - сказал он. - Конгресс зависит от общественного мнения. Нам нужно - только убедить народ, что реактор представляет собой смертельную угрозу для всего человечества. А это можно сделать и не прибегая к высшей математике.

- Да, конечно, - согласился Ленц. - Вы можете поднять шум и перепугать всех до полусмерти. Вы можете вызвать такую панику, какой, еще не видела даже эта полусумасшедшая страна. Ну уж нет, спасибо!

- Хорошо, но что в таком случае предлагаете вы?

Ленц немного подумал, прежде чем ответить.

- Это почти безнадежно, однако попробуем вколотить в головы директоров компании хоть крупицу здравого смысла.

Кинг, - который, несмотря на усталость, внимательно следил за разговором, спросил:

- А как вы это сделаете?