Взрывная карамель для миллиардера (СИ)

Сейчас еще посмотрит. Деньги ему девать некуда. Лучше бы мой долг выкупил. Мне-то от этой суммы неизвестно какие крохи перепадут. А жадный владелец клуба просто так не отпустит.

Хорошо, что Константин Аркадьевич не знает, что это я.

Мою смелость, как веником сметает, стоит увидеть Орлова в коридоре, ведущем к приватным кабинкам. Он смотрит на меня в упор. Сама невозмутимость. Лишь крылья носа чуть подрагивают, выдают напряженные эмоции и в уголках глаз едва заметные морщинки.

Как же быстро я успела изучить его. Научилась распознавать перемену настроения по маленьким признакам.

Он так сверлит меня взглядом, будто пытается заглянуть под маску.

Надеюсь, он не заставит меня ее снять. Да, я скорее сниму топ, чем эту маску.

Где-то в глубине души, я до последнего надеюсь, что это нелепая шутка и всё вот-вот прекратится.

Но владелец клуба передает меня из рук в руки моему начальнику. В буквальном смысле.

Константин Аркадьевич крепко сжимает мою ладошку. От этого прикосновения по пальцам простреливают маленькие иголочки. Как может рука быть одновременно такой сильной, и такой мягкой и нежной. Простое прикосновение разливается теплом по телу. Я представляю, как его рука трогает не только ладонь, как он скользит пальцами выше, до локтя, гладит плечо, проводит по шее.

Моргаю. Заставляю себя перестать об этом думать. В конце концов, это я собиралась дразнить его своим телом. А сама иду и растекаюсь лужицей просто от того, что он взял меня за руку.

Заводит в маленькую комнату с мягкой вечерней подсветкой. Дверь закрывается, полностью отрезая внешний шум, как и обещал владелец клуба. Горло пересыхает от страха. А может от того, что мой начальник стоит так близко.

Одна стена стеклянная. Немного успокаивает — не станет распускать руки.

Но мои надежды рушатся, когда охранник опускает снаружи жалюзи. Противный Анатолий Петрович. Он же грозился, что мне не помогут, если клиент захочет больше положенного.

Кусаю губу.

У моего начальника расстегнуты пару верхних пуговиц на рубашке, но он зачем-то расстегивает еще несколько. Теперь мне лучше видно его рельефную грудь, которую и без того можно прекрасно рассмотреть под его дизайнерскими сорочками, будь они хоть на все пуговички до самого воротничка застёгнуты.

Прикусываю губу сильнее. Он наблюдает. Садится в кресло, не отводя взгляда. Широко расставляет ноги, откидывает голову на высокую спинку.

— Стеснительная девочка, значит, — тянет с непонятной интонацией.

Он злится или смеется? Или и то, и другое.

Я стискиваю пальцы. Мнусь. Говорить я точно не стану. Еще остается надежда, что он меня не узнал.

Он как-то странно вздыхает …. и делает круговое движение пальцем.

Просит развернуться? Хочет посмотреть со всех сторон? Волнение зашкаливает, бездумно поворачиваюсь вокруг себя.

И пока я поворачиваюсь, вспоминаю наше первое собеседование и то, как я уже однажды купилась на этот жест. Дыхание перехватывает. Только бы он сам не вспомнил.

Сзади хмыкает босс.

Надо спасать ситуацию. Я судорожно думаю, где здесь включается музыка. Но мой начальник опережает. Он как-то включает её сам. Грустно думаю, что он здесь не первый раз. В отличие от некоторых, в смысле от меня.

Так и не развернувшись, делаю первое плавное движение рукой. Потом наклоняю голову к плечу, продолжаю волной через шею. С каждым звуком преодолевая стеснение.

Собираюсь развернуться.

Он приказывает хриплым голосом:

— Танцуй задом. Так хорошо. И стесняться меньше будешь.

Заботливый, мать его. Продолжаю танец. Смущение и, правда, потихонечку отпускает. Это хорошо, что мне не приходится смотреть на него. Хотя, я всегда закрываю глаза, когда проникаюсь музыкой. Так она воспринимается острее.

Мелодия красивая. Я слышу такую первый раз. Но она мне очень нравится и заставляет двигаться смелее.

Постепенно в голову лезут те самые мысли, которые будоражили воображение на сцене, когда я представляла, что танцую для него. А сейчас я на самом деле делаю это. И это ужасно заводит.

Наверное, первый раз в жизни, я чувствую, что значит это слово — «заводит». По телу разливается жар. Мышцы слушаются, красиво изгибаются, следуя за ритмом мелодии, а еще …они как будто плавятся, наполняя тело какой-то тягучей негой.

Я не просто знаю, я чувствую, что он на меня смотрит. Мне даже кажется, что ощущаю КАК он на меня смотрит. Как едва заметно подрагивают крылья красивого носа, как в уголках глаз скапливается желание. Я фантазирую, что он безумно хочет меня. Мой танец — моя фантазия.

Сзади тихий, но властный шепот:

— Убери юбку.

Что? Он хочет, чтобы я сняла юбку? Это же приватный танец. Я должна делать, то что хочет клиент. То, что хочет мой босс. Возражать не получится.

— Сейчас же, — рявкает хриплый голос.

И моя рука сама щелкает хитрой застёжкой, юбка падает к ногам. Как тогда, на нашем первом собеседовании. И только потом соображаю, что же я сделала. Среагировала на его голос. Даже не подумала. Как он на меня действует!

Его голос не даёт опомниться.

— Наклонись.