Взрывной коктейль

– Кого там искать? Документы оформлены через десятые руки, не подкопаешься ни в какую, владелец оказался простым бомжем из Пензы, секретарь – вовсе помер несколько лет назад, ну а бухгалтер – тот разыскивается ФСБ за десяток подобных делишек. Все концы спрятаны, никого не достать… Единственная надежда – что выданный Бароном наркотрафик приведет к самому главному подонку. Пусть и его тоже спалят нечаянно, устроят что-то вроде несчастного случая или замаскируют под криминальные разборки.

– Хорошо бы, – Батяня был согласен с генералом. – А то этот гений опасается, что его опять заставят работать над наркотиком, даже уехать хочет за Урал.

– Пусть не переживает, защитим как-нибудь. В секретный НИИ определим, а там он как за каменной стеной будет, не дело это – наркотики производить, лекарства важнее.

Андронова, до этого молчавшая, спросила:

– Товарищ генерал, а что будет с этим скандалом? Ангола теперь, поди, вообще из наших никого к себе не впустит?

Главком пожал плечами:

– А наших кто удержит? Как летали, так и будем. Больно много в тех краях мерзавцев расплодилось, их численность сокращать надо постоянно.

Десантники заулыбались. Сколько уже было таких международных скандалов, не перечесть и за целый день. Однако же спецназу никакие границы не страшны, работу свою делать будут всегда, и пусть хоть в той же Анголе на границе пятиметровый забор установят, спецназ это не удержит.

Главком перешел к обычному, понимая, что задерживать их больше не стоит:

– Ладно, можете идти, товарищи офицеры. Через два часа жду от вас подробные объяснительные записки.

Климат отличался от африканского разительно. Солнце не так жарило, дул прохладный ветерок, ворошил прошлогодние листья. Начало лета выдалось дождливым, но все равно казалось, будто так даже лучше; все-таки Россия, а не какая-нибудь там Ангола с непривычным климатом, зловредными обитателями джунглей и всем прочим, чуждым россиянам. Дома всегда лучше. Вместо пальм – серебристые ели и тополя, вместо негров – земляки в камуфлированной форме, ну и вместо гортанного выговора – русский мат из уст какого-то прапорщика неподалеку.

Батяня, спустившись со ступеней, остановился. Развернулся к выходящим старлею и капитану. Закурил.

– Ну что, Наталья Максимовна? Как настроеньице? – Свешников вышел последним, остановился на крыльце. – Надеюсь, ты не забыла о своем обещании принять мое предложение насчет ресторана?

– Помню, усатый, помню, – старлей остановилась возле скамеек и села. – Ты же пока свое не получишь, не успокоишься.

Капитан спустился с крыльца, сел рядом. Возмутился:

– Как ты можешь так, Наталья Максимовна? Я же со всей душой, понимаешь, шутки свои подлые хочу загладить. Извиниться, так сказать, за все колкости.

Андронова пристально посмотрела на капитана. Пообещала:

– Ладно, уговорил. Сходим в ресторан. Но физиономию я тебе все-таки набью.

Свешников расплылся в улыбке.

– Прямо в ресторане? После первого литра?

Старлей быстро глянула на Батяню. Потом придвинулась к Свешникову и что-то прошептала ему на ухо. Отодвинувшись, продолжила невозмутимо смотреть вдаль, не обращая внимания на ошарашенный вид усатого. А лицо было ого-го какое…

Лавров сделал вид, что ничего не заметил, да и акцентировать внимание на таких вещах не очень-то и прилично. Из-под руки оглядел прилегающую к штабу местность. Потом повернулся к сидящим на лавочке:

– Ресторан позже посетите, днем туда ходить не принято. Для начала надо в «Звездочку» заглянуть. Традицию нарушать нельзя.

Свешников закашлялся от дыма сигареты. Встряхнулся, сгоняя с лица озадаченное выражение. Закивал:

– Да, традиция дело святое. Нарушать нельзя.

В части тоже мало что поменялось. Блестел асфальт, отражая лучи солнца, здоровались встречные сослуживцы, мимо бегом проследовала рота солдат, в отдалении, на плацу, глухо били барабаны. Все осталось таким же, как и прежде. Даже солдаты-срочники все так же толпились возле входа в кафе и так же привычно вытянулись, едва увидели подходящих офицеров.

Андронова подождала, пока капитан не откроет перед ней дверь. Хмыкнув, вошла внутрь.

Батяня задержался, докуривая на крыльце и наслаждаясь привычным зрелищем окрестностей. Всегда возникали странные ощущения, когда возвращаешься с задания. Вроде бы порой и выть с тоски хочется, когда долго торчишь в части, напиться охота, настолько все осточертело, а вот по возвращении чуть слеза не прошибает. Смотришь на все это и… и понимаешь, что где-то на земле есть места, куда всегда хочется возвращаться. И ведь возвращаешься…

Встряхнувшись и отогнав нахлынувшие мысли, майор зашел в кафе.

Народу было прилично, все столики оказались заняты. Лавров прошел к прилавку, старлей с капитаном уже были там. По пути майор строго глянул на солдат-срочников, сидевших за столиком у окна. Те сразу все поняли, без лишних слов поднялись и вышли. Батяню даже водители в лицо знали, знали также, что, если майор появился в кафе, значит, только что вернулся с задания. Да и столик у окна пора именным делать, майор постоянно за него садится.