Взрывной ребенок. Новый подход к воспитанию и пониманию легко раздражимых, хронически несговорчивых детей

Между прочим, крайне существенно то, как мы истолковываем вышеописанные стабилизаторы: как оправдание поведения ребенка или как причину этого поведения. Если вы считаете отсутствие стабилизаторов оправданием, вы отрезаете себе путь к исправлению существующего положения вещей. И напротив, если рассматривать отсутствие стабилизаторов как причину неправильного поведения, дверь распахивается: мы знаем, какая помощь нужна ребенку, и что нам делать. Реальная помощь практически невозможна без серьезного и всестороннего изучения испытываемых ребенком затруднений.

Дестабилизаторы

Прежде чем перейти к следующей главе, давайте остановимся еще на одном термине: дестабилизаторы.

Что такое дестабилизатор? Это ситуация или событие, которое обычно вызывает взрывную вспышку. Другими словами — это проблемы, требующие решения. Вариантов здесь масса, но можно составить примерный краткий список: выполнение домашнего задания, сенсорная гиперчувствительность, тики, взаимоотношения с братьями и сестрами, отход ко сну, утреннее пробуждение, еда, скука, езда на машине, школьные перемены, травля в школе, чтение, письменные работы, усталость, жара или голод. Итак, если стабилизаторы — это отсутствующие навыки, то дестабилизаторы — это события или ситуации, провоцирующие взрыв. Помогите ребенку развить необходимые ментальные навыки и решить стоящие перед ним проблемы — и никаких взрывов не будет.

Когда вы выясните, каковы стабилизаторы и дестабилизаторы вашего ребенка, его взрывные вспышки станут вполне предсказуемыми. Многие думают, что взрыв детских эмоций непредсказуем и возникает на пустом месте, но такая точка зрения не соответствует истине. Прочитав шестую главу, вы поймете, почему с предсказуемым взрывом справиться гораздо легче, чем с непредсказуемым.

4. Стабилизаторы и дестабилизаторы в реальной жизни

Вам наверняка уже пришло в голову, что в силу многообразия индивидуальных стабилизаторов и дестабилизаторов многообразны должны быть и внешние проявления неадаптивности и ослабленного эмоционального самоконтроля у разных детей. Чтобы яснее представить, как подобные вещи выглядят в реальной жизни, я приведу примеры из своей практики. Возможно, вы обнаружите сходство между теми, о ком пойдет речь в этой главе, и вашими собственными взрывными детьми или учениками. На протяжении всей книги мы будем еще не раз возвращаться к нашим героям и их семьям.

Кейси

Кейси, 6-летний мальчик, живет со своими родителями и младшей сестрой. Его родители рассказали, что дома Кейси гиперактивен, не может играть самостоятельно (но и с другими детьми играет не очень хорошо) и плохо переключается с одного дела на другое. Загнать его домой с улицы стоит неимоверных усилий. По словам родителей, он очень умный мальчик, с хорошей памятью, но при этом он сильно тревожится, когда сталкивается с новым заданием или сменой ситуации, и часто пребывает в раздраженном и возбужденном состоянии. Родители много читали об СДВГ, поскольку считали, что это их случай, но все же они чувствовали, что многие особенности поведения их сына не вписываются в рамки этого расстройства. Им казалось, что ярлык «маленький диктатор» описывает поведение их сына намного точнее, чем любой из традиционных диагнозов. Кейси был очень избирателен и придирчив в выборе одежды и еды (он часто жаловался на то, что одежда раздражает, а еда странно пахнет). Подобные особенности появились в поведении мальчика с тех пор как ему исполнилось 2 года.

Родители обращались к психологу, который помог им разработать систему поощрений и наказаний. Они подошли к применению разработанной системы ответственно, но обнаружили, что гиперактивность, неадаптивность и раздражительность Кейси пересиливают его желание добиться поощрения и избежать наказания. На самом деле эта система делала его еще более раздражительным, но психолог настаивал на том, что ее нужно придерживаться, и она обязательно исправит поведение ребенка. Однако этого не произошло, и через три месяца родители от нее отказались. Они неоднократно пытались обсудить с сыном его поведение, но даже в хорошем настроении его способность к обсуждению собственного поведения была крайне низка. Через несколько секунд он выбегал из комнаты с криком: «Я не могу сейчас об этом говорить!».