Взвейтесь, соколы, орлами...

– Да не торопись ты. Там в центре домина князя Барятинского. Он всё Лыткарино с деревеньками майору Сигаеву в карты проиграл. Майор всё на тебя перепишет. А вот промеж деревеньки Верхнее Мячково и леском есть поле подходящее. Там устрой аэродром. Все постройки в лесок упрячь. Ну мне тебя учить не надо. Царёв указ о назначении тебя там Главным на днях будет. Так что без девок не останешься!

Просто удивляюсь, как дверь с петель не сорвалась вслед за Коноваловым.

К обеду Мария с Кондратом завершили курс наземной подготовки и перешли к тренажеру. Там их сопровождала Зина и давала Маше советы.

Мы остались вдвоём с полковником Волковым.

– Анатолий Алексеевич! Через пару недель Фроловский уедет в Питер учиться. Кого думаешь на его место?

– Да есть у меня такой на примете! Его за провинность малую в унтера разжаловали. Так пока в звании не восстановят, он не может у нас учиться. А чувствую пилот из него получится классный!

– Кто таков?

– Николай Марковкин – ударение на первую А! Из Ярославля!

– Ну что же – твой начштаба, тебе и решать!

Ближе к вечеру прискакал есаул Плаксин:

– Опять у нас всё не слава Богу!

– Что на этот раз?

– Задержали мои казаки сразу пятерых журналистов. А с ними и шестой, с фотоаппаратом на треноге. Сразу пороть не стали – решили тебя спросить. Они орут, что мы, мол, свободная пресса и личности их неприкосновенные. Я одному по уху съездил – вполне прикосновенна личность – ухо припухло.

– Запри-ка их пока в Гатчинском замке в полуподвальном каземате, да в таком, что бы окошко во дворик выходило. Завтра над ними майор Сигаев учинит военно-полевой суд. Мол, их газетёнки-то не только друзья читают, но и враги. А они хотели все наши секреты раскрыть и даже фото Орлят выложить. А это уже измена Родине. Вечерком их пускай в баню сводят, а как помоются, то одежду ихнюю им не отдавать а выложить саваны. Рано по утру пусть плотники над их окошком погромче топорами то стучат и строят эшафот с виселицей. Тогда, может, поймут зачем их в чистое переодели и помыли. Ну а как выведут под барабанную дробь, гонец прискачет с Указом о помиловании. Да наплетёт, что графиня Зинаида Павловна и Мария Петровна Столыпина в ногах у государя валялись, но прощение им выпросили. Их обратно в каземат, одеваться и с вещичками на выход в полный рост. Так уже через пару дней весь Питер будет знать, что эти барышни первые заступницы для прессы. И попробуй кто тогда, хоть одно дурное слово черкануть про нас или про Столыпина – свои же заклюют!

– Смешно! Но умно!

За вечерним чаем я предложил всем:

– Про наши полёты и так уже все знают. Это секрет Полишинеля. Пора бы нам самим заявить о себе на весь мир. Но вот как это сделать?

– Да куда уж проще то! – сказал Комрад: – В апреле в Париже открывается Всемирная выставка, посвященная вступлению в 20-й век. Вот и надо нам там засветиться. Взлетим откуда-нибудь из предместья Парижа, сделаем несколько кругов над Эйфелевой башней, сбросим памятные листовки на русском и французском, что бы никто не усомнился в нашем первенстве в небе. А уж газеты про нас раструбят по всему миру.

– Точно! А перед русским павильоном поставим первого Орлёнка с Анзани. Крылья и хвост ему Зарубины примастырят, как у летучей мыши. И пусть тогда и фотографируют, и копируют, и пытаются улучшить. Самолёт с двигателем сзади и с толкающим винтом – это путь в никуда или в тупик. «Нас не догонят! Нас не догонят! Нас не догонят!!!» – пропел я.

– Тогда вчетвером и слетаем. Мы с тобой и Зина с Машей. Фамилии известные и у всех на слуху – оспорить наше первенство никто не посмеет!

– Тогда уж ты, братик, поднапрягись. Надо до зимы подготовить Марию Петровну. Но и перегружать её на первом этапе обучения нельзя.

– А вы Машу сейчас сколько можно научите, а я за ней в сентябре и в октябре буду по пятницам после занятий в Смольный приезжать. Субботу и воскресенье она будет летать, а после обеда я буду её обратно увозить! И если снег выпадет чуть раньше, мне только глазом моргнуть и мои матросики аэродром очистят! – предложила Зина.

– А ведь графиня дело говорит – так летать Мария быстро научится! Да и нам лишняя практика не повредит! – решил Комрад.

С почтой я получил сразу два письма. Одно из Москвы от Жуковского, а другое из Новоалександрии от Делоне. Николай Борисович прислал точнейшие чертежи моторамы и опись материалов, из которых надо её изготовить. А вот письмо Николая Егоровича меня просто поразило. По его расчетам скорость будущего Орла чуть ли не превышала 400 км/час. А полезный вес был больше тонны. И это при дальности до 2000 км при полной заправке. Почти как у Ще-2, только скорость втрое больше. Фантастика!