Взвод «пиджаков»

Илья, усевшийся посередине между Аей и Троддом, почувствовал себя вполне комфортно и, не стесняясь, отдал за разговором должное сырам, салату, рыбной и мясной нарезке, запив все бокалом слабенького красного вина. А больше ему и достаться не могло – для полутора десятков фронтовиков на стол выставили всего четыре бутылки. Что это – осторожность или издевательство? На других столах ассортимент бутылок и закусок был явно богаче. Конечно, их предупреждали, что на императорском приеме много жрать и налегать на спиртное неприлично, но вот так это показывать… Они что, гости второго сорта? Впрочем, хозяевам виднее.

– Разрешите, господа? – К их столу подошел полный пожилой мужчина в сером сюртуке. Несмотря на очки с толстыми линзами, Илья заметил его живой, цепкий взгляд. – Мое имя Фолкнит, я главный редактор «Имперского обозревателя». Хотел, пользуясь случаем, засвидетельствовать свое почтение и поговорить с героями-фронтовиками лично, набраться впечатлений. Как вам прием?

– Замечательно, – прямо ответил Рейсод, сидящий рядом с Троддом. – Только как-то суховато проходит.

– Это беда поправимая, – заговорщицки улыбнулся мужчина. – Сейчас буду.

Вскоре он действительно появился с двумя бутылками, сцапанными со стола ближе к центру зала. За это время Илья успел узнать от соседей по столу, что «Имперский обозреватель» одна из крупнейших газет. Еженедельное издание для широких масс обо всем на свете с оттенком «желтизны» и миллионным тиражом. Обычная история. Официальным рупором империи были «Вести Алмии», аристократы обсуждали в салонах статьи «Имперского дворянина», купцы предпочитали «Деловой вестник». Но и те и другие почитывали «Обозревателя», хотя и считали его образцом низкого вкуса для простонародья.

– Давайте выпьем за нашу победу, – разлил вернувшийся главред по бокалам бойцов ароматный коньяк. – У меня к вам есть просьба, – добавил он чуть погодя. – Можно?

– Валяй, – благодушно разрешил опустошивший винный бокал с коньяком Тродд.

– Расскажите мне для газеты какие-нибудь байки или необычные истории с фронта под Нельском. Что-нибудь солдатское, лучше с юмором.

– Самая необычная фронтовая история с нами за одним столом сидит, – кивнул на Аю встрявший в разговор Рейсод. – Аж целая ведьма-ярл! Причем я этому ужасно рад, без нее я бы сейчас не коньяк во дворце пил, а валялся в братской могиле за полевым госпиталем. А насчет юмора на фронте не очень… У меня за время боев за город от дружины один хирд остался. Не смешно…

– Я понимаю, война штука страшная и невеселая, – согласился с ним Фолкнит. – Но про госпожу Аяну никакой отсебятины печатать нельзя. Мне даже брать у нее интервью запретили. Дело государственной важности. Сами понимаете, цензуру военного времени никто не отменял. Извините мою невоспитанность, – повернулся к ведьме мужчина, разведя руками. – Я бы с удовольствием с вами побеседовал при других обстоятельствах, госпожа ярл, но, увы, вы личность неприкосновенная… Я объясню вам, в чем мое затруднение, господа, – следующий выпуск газеты посвящен взятию Нельска. Материала для него хватает. Есть материалы от корреспондентов, фотографии битого врага и бодрые рапорты командиров. Есть даже интервью с конунгом Тольмом. Все это хорошо… Про ужасы войны в этом номере мне упоминать не хочется, выпуск все-таки праздничный – город взяли, и какой! Про страдания людей и так очень много пишем. А вот изюминки в номере нет… Как бы вам объяснить-то? Наша газета для простых людей. Вот и хотелось чего-нибудь живого, народного, прямо с полей сражений.

– Рассказать, что ли, как мы жаркое из виверны делали, а потом всей дружиной блевали? – Налил сам себе коньяка Рейсод.

– Не советую, – возразил гвардейцу Тродд. – Головой думать надо. Начальство прочитает и накажет тебя за подрыв боеготовности. Давайте-ка я лучше вам армейские частушки спою.

– Частушки? – заинтересовался Фолкнит.

– Типа того. Только гитару найдите. Там аккорды совсем простенькие.

– Попробуем…

Гитару главред где-то достал. Правда, вместе с гостями, которым тоже захотелось послушать солдатское творчество. Тродд жахнул для куража еще полбокала коньяку и начал потихоньку подбирать аккорды. А удивленный Илья вдруг понял, что он узнает эту мелодию. Пусть и сильно перевранная, но это мелодия из его мира, видимо, кто-то из попавших с ним парней спел ее местным, а они уже досочинили слова, переложив ее на свой язык. И точно, когда Тродд запел, сходство стало еще большим.