Взвод, приготовиться к атаке!.. Лейтенанты Великой Отечественной. 1941-1945

Наш батальон, поротно, расположился в парке на берегу Дуная в Силестрии. Всех солдат и сержантов предупредили: ко всему, в том числе к окружающей среде, особенно к деревьям, относиться бережно. Для туалетов отвели специальные места, выкопали ямы и соорудили тростниковые стены. Солдаты посмеивались: в Европу, дескать, пришли — и поссать на свободе нельзя. А многим хотелось. После боя всегда так, когда уже не летали пули и осколки, когда нет никакой опасности и немцы ушли далеко, солдаты любили помочиться прямо на бруствере… Обычай такой был. После боя, когда противник дрогнул и отступил…

Наконец-то занялись чисткой и приведением в порядок личного оружия. На марше и во время боев чисткой оружия заниматься было некогда. Так, протирали по-быстрому, чтобы не заклинило. А тут появилось время. Солдат в такие часы всегда надо чем-то занять. Иначе не удержишь. Тут же в голову полезет разная блажь: трофеи, выпивка, женщины…

Пулеметчики заряжали диски. Когда пошли в наступление и начались бои в населенных пунктах, мы больше стали расходовать бронебойно-зажигательных патронов. Вот пулеметчики снова и заряжали бронебойно-зажигательными. Автоматчики драили свои ППШ и тоже заряжали запасные диски. Старшина роты осмотрел всех, составил список и начал замену старого, рваного обмундирования на новое. Иногда, правда, на не совсем новое, но добротное. Был у него в обозе кое-какой обменный фонд. Обоз у старшины теперь стал большим, хозяйство сразу разрослось, когда появилась возможность его свободно перемещать с места на место за наступающей ротой. Трофейные кони здорово нам помогали. На берегу Дуная солдаты устроили стирку. На кустах развесили на просушку гимнастерки, брюки, портянки. Сами помылись. Хоть и сентябрь, а вода в Дунае была еще теплая. Те, кто воевал с Днепра, вспоминали Днепр недобрым словом.

После помывки и стирки солдаты моего взвода снова стали выглядеть опрятными.

Я не купался. И вот почему. Стал за собой замечать: всегда в одно и то же время, во второй половине дня, меня начинает знобить. Петр Маркович тоже заметил, что я мучаюсь. И однажды, внимательно посмотрев на меня, сказал:

— Малярия.

Малярия выматывает силы. Тело все трясет как в лихорадке.

В полку заболело около трехсот человек. В основном солдаты, сержанты и лейтенанты из числа командиров взводов. Окопный народ.

Всех нас собрали в одно место. Организовали своеобразный лазарет под открытым небом. Мы лежали на камышовых циновках, покрытых плащ-палатками. Но лечить от малярии под открытым небом… Когда начинается приступ, мерзнешь даже в жару. Трясет. И это продолжается полтора-два часа. Потом бросает в жар. Обливаешься потом. Белье становится мокрым. Надо сразу же переодеться. Если есть сменное белье. И вот мы лежали на циновках. Нас лечили.

В «госпиталь» пришел мой связной Петр Маркович Мельниченко. Пришел навестить меня. Посмотрел, поинтересовался, как нас тут кормят, чем лечат. И сказал:

— Кормежка у вас тут, ребята, хорошая. Но лекарства… Пойду схожу к старшине. У него кое-что должно быть…

Пошел. Вернулся скоро. Довольный. Развязал свой сидор, вытаскивает бутылку водки. Не фляжку, а настоящую, стеклянную бутылку, запаянную сургучом. Налил нам, кто рядом лежал, по полстакана водки, добавил туда по половине столовой ложки соли.

— Пить, когда затрясет, — строго-настрого приказал он.

И вот, когда пришло время в очередной раз дрожать от озноба, я выпил это снадобье. Сразу почувствовал некоторое облегчение. На второй и третий день я повторил процедуру, соблюдая ту же дозу. На четвертый день ознобом меня уже не било. За прошедшие дни я сильно ослабел. А тут немного приободрился. Ребята, которые рядом лежали, и говорят врачам:

— Не те лекарства вы нам даете.

— Как не те? Хинин. Как положено.

— Ваш хинин плохо помогает. — И рассказали, чем мы лечимся.

Вначале они даже возмутились. Но у них ведь тоже приказ: как можно быстрей вернуть в строй заболевших малярией. А больных много. И с того дня врачи стали давать нам другие лекарства: хинин, желтые такие таблетки, и — по полстакана водки с солью. Дело быстро пошло на поправку.

8 сентября после завтрака командир роты собрал нас, командиров взводов, и приказал готовить личный состав взводов к переправе через Дунай.

Переправляли нас румынские речники на грузовых баржах. Судами они управляли умело, ловко. Минометная и пулеметная роты погрузились на буксиры. Тут же, на баржах, мы держали в поводу своих обозных лошадей. Переправа длилась не больше получаса.

Так что через полчаса мы оказались в Болгарии. В Туртукае. Наших войск там пока еще не было. Болгары смотрели на нас через Дунай и ждали, что будет.

На набережной Туртукая нас встречали власти города и почетный караул болгарской воинской части. Их военный духовой оркестр играл Гимн Советского Союза.