Взвод, приготовиться к атаке!.. Лейтенанты Великой Отечественной. 1941-1945

В четвертом часу замерли. Ждем. И вот наконец послышались характерные удары, которые ни с чем не спутаешь. Так с лопат сбивают налипшую грязь. Пора. Все сразу встали из своих окопов. Пошли. Когда ждешь начала атаки, страшно. Некоторых колотит. Смотришь: вроде смелый был боец и в предыдущих атаках показал себя с лучшей стороны, а тут трясется так, даже зубы стучат. А когда уже встали, все разом проходит. Словно переступаешь через что-то страшное, чего уже там, впереди, не будет. Шли ускоренным шагом. Бесшумно. Я радовался за свой взвод. Все делали правильно. Никакой расхлябанности. Никто не хитрил, в окопах не задержался. Оружие на изготовку. И – хоть бы один посторонний звук. Вот что значит бывалый народ, когда уже повоевали и поняли многое.

Первую половину расстояния, отделявшего нас от противника, прошли – немцы молчали. Но вскоре солдаты не выдержали напряжения и побежали бегом. Хотелось скорее достичь немецких окопов, пока те не проснулись. Стало понятно, что появилась возможность застать противника врасплох. Это прибавляло сил, появился азарт. Перед окопами открыли стрельбу. Закричали: «Ура!»

Атака удалась. Немцы почти без боя уступили нам первую линию окопов. Ушли. До столкновения в окопах дела не довели. Ни убитых, ни раненых мы там не обнаружили. В окопах пусто, а дальше ничего не видать – темно.

Я сразу осмотрелся: окопы отрыты ровной цепочкой, кое-где уже соединены траншеей, но траншея мелкая. Значит, основательно зарыться в землю мы им помешали.

– Ребята, – говорю, – окопы не занимать. Окапываться там, впереди.

Мы знали, что линия окопов может быть пристреляна минометами. Мои автоматчики сразу все поняли, проползли вперед еще шагов тридцать–сорок и начали торопливо, пока тишина, отрывать окопы. При явной опасности, и даже при ее явной возможности, солдат в землю закапывается мгновенно. Тут уж учить никого не надо. Вскоре рассвело, поле боя стало просматриваться. Но мой взвод уже сидел в надежных окопах на новой линии.

Немцы конечно же упустили для себя момент для контратаки – сразу же, ночью, когда мы еще не успели осмотреться и закрепиться. Воевавшие в сорок втором и сорок третьем это обстоятельство сразу отметили: не тот стал немец, еще год назад не оробели бы и контратаковали бы через несколько минут. Наши минометчики произвели пристрелку рубежа перед новыми нашими окопами. Вот теперь – идите!

Когда окончательно рассвело, в полосе, атакованной нашим взводом, мы обнаружили четыре немецких трупа. Нашли один брошенный пулемет чешского производства. Магазин вставлялся сверху, возле прицельной планки. Еще мы захватили четыре винтовки, три автомата, много патронов и гранат. А самое главное и, как потом оказалось, ценное: мы нашли ракетницу и набор разноцветных ракет к ней. Ракетница и ракеты были упакованы в специальный брезентовый чехол. Этот трофей я оставил себе. Приказал связному беречь ракетницу и никому о ней пока не говорить. Все трофейное оружие, патроны к нему пока сволокли в один окоп. На всякий случай. Потом мы все это захваченное хозяйство перетащили в свои основные окопы на опушке леса. Из чешского пулемета стреляли, пока имелись патроны. Потом отдали его оружейникам. Гранаты же разошлись еще в бою.

На рассвете немцы контратаковали. Все же не простили. Вначале открыли плотный орудийно-минометный огонь. Как мы и предполагали, снаряды и мины сразу же, и довольно точно, накрыли линию немецких окопов. Нас не задело. Минут через десять–пятнадцать обстрел прекратился. Все затихло. Мы выглянули наружу. Копоть и дым осели, и стало отчетливо видно, как немцы плотной цепью шли прямо на нас.

Хорошо успел разглядеть эту атаку и запомнил ее на всю жизнь. После боя сделал в записной книжке кое-какие записи. Теперь, перелистывая их, могу восстановить в памяти даже то, что, казалось, уже забыто навсегда. Но одна деталь вытаскивает из прошлого другую, а та, в свою очередь, следующую…

Шли они в расстегнутых шинелях. Уверенно. Шли, соблюдая интервалы, не ломая цепи. Ветер раздувал полы шинелей. В широких голенищах сапог торчали запасные рожки для автоматов, за ремнями – гранаты с длинными ручками и саперные лопаты. В цепи были в основном автоматчики. Сейчас пишут, что автоматов у немцев было мало, один-два на взвод. Чушь. Вооружены они были автоматическим оружием в достатке. И использовали его умело, хорошо. Уже слыхать стало, как офицеры подавали команды. «Фойер!» – и сразу лавина огня. Слышна была ругань. Немцы кричали: «Сакрамент!» Мы тоже открыли огонь. Мы тоже были злые. Мои автоматчики стреляли короткими очередями, прицельно, осмысленно. Самый эффективный огонь. Так стреляют солдаты, которые уже не боятся противника и знают, как его остановить. Работали оба пулемета.