Взыскующие града

Вашу рукопись через посредство князя, я пристроил в "Войну и культуру" (хотя и размер ее не может не вызвать нареканий, но ничего). Сокращений я не производил (только устранил цитату из Хомякова на стр. 165—166, Вами предназначенную к исключению), представляя это Вам самому. В Вас слабость к длинным цитатам — неудовлетворенное профессорство. Я в своих курсах даю большие цитаты и делаю это сознательно, но тем более не люблю этого в своих литературных работах. Нахожу, что и Ваш очерк — живой, взволнованный и интересный — длинные цитаты обременяют и расхолаживают. Я дал Ваш адрес для присылки корректуры. Дать Вам возможность познакомиться со Шмидт теперь я не могу, потому что не стану пересылать по почте, а иного случая нет. Подождите до осени. Мои перспективы остаются неясны, но мечтаю о поездке в Галицию. Как тяжело и трудно будет Вам летом одному и в городе! Ну, Христос с Вами! Поклон Ольге Федоровне.

Ваш С.Б.

577.     М.К.Морозова — Е.Н.Трубецкому[1722] <весна 1915 ?] />

<… /> На меня доклад Столпнера[1723] произвел потрясающее впечатление огромной внутренней трагедией еврейства! Они все потеряли — им остается только обратиться к Христу! Как страшно, что они к Нему шли и вдруг отвернулись и к какой бездне подошли! И социализм не спасет! Этот Столпнер есть действительно яркий представитель современного еврейства, а потому это было замечательно интересно.

Возражали Флоренский, Булгаков и Иван. Первые два были недовольны рационализмом Столпнера и защищали мистицизм Каббалы. Но это был взгляд исторический и научный, а практически говорить было, я думаю, даже и нельзя! Страшно обнаружить весь ужас их религиозной жизни <… />

578.     В.Ф.Эрн — Е.Д.Эрн <4.05.1915. Москва — Тифлис>

4 мая 1915 г.

<… /> В тот день, написав письмо, я пошел к Зюну[1724] в гостиницу; там застал у него его товарищей по полку, очень славных и милых ребят. Потом Зюн со мною пришел к нам и, т.к. ему хотелось прогуляться, мы решили проехать на Воробьевы. Поехали с Верой и Лидией[1725]. День был чудесный. Деревья чуть-чуть только покрылись листвой. С террасы Крынкина, где мы пили прохладительное, открывался роскошный вид, не уступающий виду с Гианицоло[1726]. Жорж был очень доволен. Но так как времени до отхода поезда оставалось страшно мало, то мы быстро спустились к реке, чтобы выйти к Девичьему монастырю, переехали на пароме — и тут я успел для Зюна захватить извозчика. До монастыря оставалось еще версты три. Здесь мы и расстались, потому что другого извозчика не было, а оставить Веру и Лидию в поле, где шаталось много народа (1 мая), я не мог. Зюн нам очень долго махал шапкой, а мы ему платками до тех пор, пока бугор не скрыл его от нас. Он ужасно добрый и хороший, и на ласку ответчив. И Лидия и Вера были, конечно, страшно довольны редким для них блестящим кавалером <… />

579.     С.Н.Булгаков — А.С.Глинке[1727] <24.05.1915. Москва — Н.Новгород>

Москва. 24 мая 1915.

Дорогой Александр Сергеевич!

Ваше письмо застало меня еще в Москве, и я немедленно навел по телефону справки о судьбе Вашей корректуры. Оказывается, она действительно еще не послана. В этом не следует видеть ничего кроме небрежности, — типография Сытина столь же нуждается в понукании, как и всякая другая типография. Обещали послать корректуру, значит Вы должны получить ее в середине недели. Если этого не будет, советую Вам обратиться к Г.А.Рачинскому с просьбой справиться по телефону или кого-нибудь еще (тел. 4-55-70), от десяти до одного часу. Упомянуть про перемену адреса Вашего забыл, да ведь не беда?

Что же касается гонорара (который рассчитывается как 25% к общей валовой оценке издания: цена, умноженная на количество экз<емпляров />, обычно 3000), то рекомендую Вам по истечении некоторго времени после отсылки корректуры, чтобы брошюра успела напечататься, обратиться с письмом в правления товарищества Сытина на имя Николая Ивановича Сытина, и он уже распорядится. Так мне посоветовали.

Как видите, я все еще в Москве, хотя уже собираюсь ее так или иначе оставлять. Мишенькина при его проезде не видел, слышал, что он проехал в санитарном поезде, а что с ним дальше, не знаю.

Последнюю неделю провел в Сергиевом Посаде, в гостях у отца Павла, который просил Вам очень кланяться. Там же и авва неподалеку. Излишне говорить, что это было очень хорошо. Как уныло Вам теперь одному вдали от семьи, да еще при столь трудных обстоятельствах наших! Да хранит Вас Господь!

Я уже проводил всех и тоже один все ждал у моря погоды. — Сейчас имел последний разговор. Комиссии для меня на войну, благодаря изменившемуся военному положению, теперь нет. Уезжаю в Крым. Буду, в случае нужды, вызван телеграммою. Пока прощайте. Целую Вас. Христос с Вами.

Ваш С.Б.

580.     Е.Н.Трубецкой — М.К.Морозовой[1728] <8.06.1915. Бегичево — Москва>

8 июня 1915