Читаем Взыскующие града полностью

слишком слабо, как слаба, положим, подушка для стального ножа. Такие ищут и любят просто мужчин, или уЙпо-мужчин.

126.     М.А.Новоселов — А.С.Глинке[642] <27.07.1909. Вышний Волочeк — Симбирск>

Вышний Волочек, 27. 07. 1909.

День Священномученика Пантелеимона

<…> В Соловки я неш шездил, так как два главные спутника — о. Феодор[643] и другой ректор[644] — отказались от поездки, ибо получили короткие отпуски. Вместо Соловков посетил Троице-Сергиеву Лавру, где пребывали во время монашеского съезда Зосимовские старцы. Прожил в Лавре три дня и, хотя на Съезде не был, на иноков насмотрелся. Познакомился с Оптинским старцем Варсонофием[645], виделся с 2-мя епископами и многими архимандритами.

Побывав (на три дня) в Петербурге по делам законоучительского съезда и по своим — книжным. Видел Тернавцева, который при мне взял приз на гонках (пришел третьим), а после моего отъезда взял Императорский приз, прийдя первым[646], — о чем известил меня немедленно письмом, и о чем сообщено было в "Новом Времени". Боюсь за него: с двух сторон опасность…

Виделся с Ф.К.Андр<еевым>, на квартире которого и останавливался. Он усиленно готовится к экзаменам при Московской Академии. Дай Бог, и Вам, и ему порадовать нас успехами! Я так и представля. Ваш стол, заваленный "памятниками", и очень понимаю, что от него отдает чем-то операционным. Мама очень болеет за Вас душой.

Я живу тихо-тихо. Ни у кого не бываю, кроме 2-х двоюродных братьев, да в церкви. Никуда не тянет отсюда; даже подумать жутко, что опять в московскую суету погружаться придется. Если бы не письма, коих получаю чрезмерно, то житие было бы монастырское. Да еще беда: стал в газеты заглядывать. Неутешительно там… У меня такое чувство, что жизнь идет усиленным темпом, и что изо всех углов выглядывают какие-то страшные фигуры, о которых ученые историки и мудрые политики не знали ничего, а между тем нити грядущих событий содинены с этими фигурами. И ни политическая экономия, ни союзы и собрания, ни Дума, ни свидания монархов — ничто не спасет от грядущего всеобщего крушения[647].

Нельзя остановить или направить по своему усмотрению сил, уже приведенных в действие и впущенных в гущу человечества. Жутко становится в Божием мире, и одно остается: "Господи! Утверди нас на камени исповедания Твоего!".

июля. День Смоленской Б<ожией> Матери.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары