W.C.K.D. (СИ)

Пошуршав незначительными сейчас медикаментами, я выудила спасительную для брюнета мазь от ожогов, марлю и перекись, попутно думая, где он успел такое заработать и почему это дело прошляпила я.

И тут, будто в моём мозгу включили яркую лампочку всезнания: я поняла, что проблема крылась в узких переулках. Минхо же крупный, вот и поцарапал себе плечи и спину о шершавые и холодные стены. Какая я идиотка, раз не спросила всё ли с ним в порядке.

Минхо же спросил меня.

Эгоистка чёртова.

Надеясь загладить скребущих кошек под названием «вина» в душе, я осторожно присела на сиденье рядышком с раненым, который кое-как улёгся на живот и засопел.

У меня прям дежавю.

Приспустила одеяло, промокнула марлю перекисью и вытерла небольшие кровоподтёки. Минхо задергался и открыл глаза.

Всё.

Кранты.

Сейчас начнутся психи.

— Это что такое? Ты чего делаешь? — Шёпотом прохрипел брюнет. У меня аж мурашки по телу пошли от низкого тембра его голоса.

— Мучить пришла, не давать тебе спать так же, как это делаешь ты со мной. Будь хорошим мальчиком и привстань, чтобы я нанесла мазь равномерно.

На удивление Минхо послушно перевернулся и присел на кровати. Я облегчённо вздохнула: вот, что делает боль с людьми. В очередной раз доказано, что человеком движет только страх боли, которую ничем не остановить. А когда видит на горизонте долгожданное облегчение, то готов на всё, чтобы только избавиться от этого чувства.

— Я тебя разбудил? — Спросил брюнет, как только я повторно протёрла красные ожоги перекисью. Взяла в руки мазь, щедро выдавила оную на подушечки пальцев, мягко и максимально нежно смазала больные места.

— Да. Ты видимо перевернулся, лёг на спину или плечи, зашипел, а я услышала и решила помочь.

Раненый грустно улыбнулся, глядя куда-то в одеяло. Если честно, впервые увидела насколько печальную улыбку на его лице. Это кольнуло прямо в сердце.

— Сестра милосердия?

— Это лучше чем твоё пафосное «детка». Ух, бесит прям, не могу.

Специально напомнила ему эту фразу, чтобы хоть как-то настроить его на позитивный лад. И у меня получилось, он наклонил голову, улыбнулся уже не так печально, игриво глядя мне в глаза. Чёлка опустилась на лоб, почти прикрывая один глаз, а рот широко раскрылся в белозубой улыбке.

Красивый.

— А мне нравится.

— А мне нет.

— И что теперь?

— Ничего. Ляг на живот, мне нужна твоя спина.

— Зачем?

Ну вот.

Прежний, раздражающий меня Минхо вернулся нежданно-негаданно.

Видимо, это было полусонное бормотание ещё не до конца проснувшегося Минхо.

Я даже не успела соскучиться.

— Затем. Ложись давай, не то хуже будет.

***

Я наслаждалась мягкостью его кожи, пока неторопливо развозила ладонями мазь по спине Минхо. Могучие мышцы послушно поджимались под моими руками, заставляя взгляд задерживаться на мускулисто выпирающих лопатках. Затем я не выдержала и проехала руками вдоль поясницы до темнеющей лямки боксеров.

Сглотнула.

Чёрт.

Вот это тело.

Минхо привык вообще спать голым, но стоило мне появиться в их скромной, безопасной и холостой обители, как Ньют прочёл брюнету лекцию о том, что не стоит выставлять свои достоинства всему миру напоказ, особенно когда туда поместили ещё и особу противоположного пола. Я была безмерно благодарна блондину за спасительную нотацию, занудство которой Минхо не оценил, а просто пообещал не вытворять подобного. Однако Минхо не был бы Минхо, ибо он впёр своё исключение в правило: трусы - это тоже одежда, и он в них не является голым.

Брюнет вообще уткнулся в подушку и положил руки по бокам от подушки.

— Не больно? — Я боялась, как бы он не откинул копыта от неприятной боли.

— Нормально, — пробурчал раненый.

Облегчённо улыбнувшись, продолжила елозить мазь по накаченной спине, плечам, шее, плавно съезжая на поясницу и массируя талию. Я даже не заметила, что простое растирание превратится в массаж самого раздражающего меня человека на сожжённой планете.

Однако тот видимо, не особо возражал, а просто лежал себе дохляком и наслаждался.

Решив заканчивать такой акт своеволия, я последний раз прошлась по болезненным местам на теле парня и вытерла руки полотенцем. Минхо зябко поёжился и передёрнул плечами.

— Всё что-ли?

— А ты думал, я тебя тут смазывать до скончания веков буду?

— Да.

Такой серьёзный и сонный.

И грозный, когда что-то идёт не так как хочет он.

— Нет, Минхо, всему есть предел. Надеюсь, ты заснёшь крепким сном и перестанешь мучаться. Спи, раненый.

— Как тут теперь уснёшь? Нет, я хочу ещё, Милла. Трогай меня, пока я не усну.

Я уже в который раз наградила его выразительным взглядом.

Поразительный парень.

— А я хочу спать, Минхо. Научись уважать потребности других.

— Зачем мне другие, когда у меня есть свои?

Я повернулась к нему.

— Ты опять что-ли стебешься?

Дьявол улыбнулся.

— Просто спрашиваю.

Я улыбнулась в ответ и пошла на кухню попить воды. Ух, всю энергию из меня выжал, черт хренов. Середина ночи, а мне в голову лезут странные мысли, как только вспомню его тело. Его кожу. Выпирающие лопатки, могучие плечи.

Я схожу с ума.