W&H (СИ)

Оставшийся не у дел Аякс принял самое правильное в его ситуации решение — спрятаться за дальней колонной. Сила обращения в камень не работала постоянно и требовала времени, так что он бы просто стал обузой для кого-то из своих, если бы вступил в бесполезный бой. Не у всех нашлась бы смелость принять собственную слабость.

В этот раз нападающих было сильно меньше, чем в первый, так что битва быстро подошла к логическому концу.

Инид поскуливала, приподнявшись на одной руке; второй она придерживала грудь, но, кажется, с ней всё было в порядке, если не считать ожог.

— Победа? — во второй раз за день спросила Уэнсдей, устало опуская бесполезный без стрел лук на землю.

Уэнсдей и Гарри устало переглядывались между собой, не веря, что всё закончилось. Один только Сириус хмурился, не торопясь радоваться. Полусидевшая рядом Инид в своей звериной форме вторила Блэку и подозрительно принюхивалась.

— Почему сюда не приходят остальные ваши враги? — задала вопрос Аддамс.

— Америка — большая страна. Те, что были недалеко отсюда и смогли среагировать на метку, — Бродяга указал вверх, — уже валяются здесь мёртвыми или практически мёртвыми. Остальные прибудут через минут пять, я так думаю.

— Что будем делать? — с другой стороны двора послышался крик Бьянки. Они с Йоко вырубали оставшихся в сознании врагов.

— Мы не сможем сбежать, — заявил Сириус, нахмуриваясь. — Бегите отсюда. Я их задержу.

— Никогда, — веско обронил Гарри. — Я тебя не брошу.

Блэк хотел что-то рявкнуть на своего крестника, но не успел, потому что в разговор вмешалась Уэнсдей:

— Разве у волшебников нет чего-то вроде полиции? Национальной гвардии? — Аддамс заглянула в чёрные глаза Блэка и увидела там искру понимания.

— Ты гений! — Сириус широко улыбнулся. У них появилась надежда остаться живыми. — Надо просто вызвать сюда авроров и успеть убраться до их появления.

— Но как? — Поттер ухватил идею, но её реализацию не понимал. Они же не могли просто позвонить на горячий номер для волшебников и описать ситуацию.

— Нужно мощное заклинание, чтобы все системы слежения в Магическом Конгрессе среагировали. Я же сказал: страна огромная, всё подряд они отслеживать не могут, лишь чрезвычайные ситуации. Но я знаю только одно такое заклинание.

— Тогда в чём проблема?

— Проблема в том, что не уверен, что смогу его контролировать и не сожгу вас, себя, всю школу и, скорее всего, лес на пару миль…

— Сдавайтесь! — послышался крик со стороны Бьянки. Её держала в заложниках та самая женщина, что весь бой защищала сирену. — Сдавайтесь или я её выпотрошу, как чёртову рыбу!

Стоя позади Барклай, Пожирательница схватила ту одной рукой за подбородок, сжимая пальцы на щеках и царапая длинными ногтями. Второй рукой женщина держала палочку на манер ножа, приставив к шее жертвы.

— Если ты думаешь, тварь, что я тебя не вижу, — женщина бросила один единственный взгляд в темноту справа от себя — прямо туда, где пыталась прокрасться Йоко, — то ты глубоко ошибаешься! Назад!

Танаке не оставалось ничего другого, кроме как не делать резких движений и выйти на свет. Её идея прокрасться и вырубить Пожирательницу не увенчалась успехом.

На несколько секунду поляна погрузилась в тишину — лишь кто-то хрипел позади Синклер, но та не обращала на это никакого внимания, сосредотачиваясь на враге рядом с подругой. Инид подумала, что умирающий позади неё противник не представляет никакой угрозы.

— Вчера я ела вкусную рыбу, кажется, лосося. Может, это твоя мать была? — зашептала на ухо Бьянке женщина.

— Надеюсь, — со смешинкой ответила Барклай.

Пожирательница зашипела, стиснула пальцы ещё сильнее и, продавив кожу на щеках ногтями, оставила саднящие царапины, из которых показались капельки крови.

— Бросайте оружие и становитесь… — начала кричать женщина, но неожиданно замолкла.

По двору прошёлся ветерок — из тех, что заставляют волосы встать дыбом, сердце биться чаще, а дыхание — останавливаться. Пожирательница замерла, но и все остальные, кто ещё был жив и в сознании, тоже не могли двинуться с места. Инид в своей второй форме была гиперчувствительна ко всему. Она негромко зарычала, но очень быстро её рык превратился в скулёж, а торчащие уши прижались к макушке.

Шрам на лбу Поттера сильно заболел, будто кто-то ткнул прямо в него раскалённым металлом; почему-то Гарри показалось, что частичка души Волдеморта страшно желает сбежать отсюда куда-нибудь подальше. В его сознании появились непрошеные мысли: «Беги! Спасайся! Брось всех!».

Остальным было не лучше: каждый из друзей, к своему стыду, ощутил острое желание сбежать, но ни один так и не побежал. Все глаза сместились с лица Пожирательницы, которая, как и Бьянка, бледнела с каждой секундой всё больше, глядя на стену позади — туда, где была большая тень. В ней что-то копошилось и перекручивалось. Толстые канаты, нет, щупальца, начали вылезать на свет. Они словно не понимали, где оказались; нечёткие, будто неосторожный художник разлил серую краску на холст.