WAMPUM

Удивительно, но здесь была очередь!

Пожилой охранник бесцеремонно рассматривал ее.

Из кабины кассы вышел мужчина, и Соня проскользнула внутрь, плотно захлопнув за собой дверь. Она поправила волосы, глядя на свое отражение в зеркальном окошке. Кольцо с брильянтом эффектно сверкало и переливалось. Навстречу ей выдвинулся поднос для денег. Соня кокетливо вытерла пальцами уголки губ, выставляя напоказ новое украшение, потом поднесла руку тыльной стороной к стеклянной перегородке и начала слегка постукивать кольцом, опускаясь все ниже и ниже к подносу для денег.

Свет в кабинке погас, входная дверь защелкнулась, за окошком включилась лампа, и стекло перестало быть зеркальным. Стало видно, что за кассира сидит полный армянин лет шестидесяти.

– Здравствуй, дорогая, с чем прилетела? – ласково спросил Армен.

Соня улыбнулась, сняла кольцо и бросила его в поднос для денег. Армен вставил в глаз специальное увеличительное стекло, взял кольцо и стал его внимательно рассматривать.

Соня спокойно наблюдала за его действиями.

– Ух, ты! Красиво! Где взяла такой чистый камень?

– Там, где взяла, есть еще, – кокетливо произнесла Соня.

Армен удивленно открыл рот, из глаза у него выпало увеличительное стекло.

– Не переживай, дядя Армен. Тебе все равно не дадут. У тебя зубы плохие, ноги волосатые, башка лысая и пузо от пива.

– Э-э-э, са вэ танэм, – обижаешь, это не от пива. Это для пива!

Соня и Армен весело расхохотались.

Они знали друг друга уже тринадцать лет. В лихие девяностые дядя Армен взял первокурсницу Соню Воробьеву в свой ювелирный магазин на Тверской продавщицей. Она у него работала на полставки, училась на журфаке и проходила практику в газете «Известия».

Соня работала за прилавком, когда в магазин к дяде Армену нагрянули бандиты – очередные претенденты на «крышу». Не моргнув глазом, Соня представилась банде корреспондентом колонки происшествий и расследований «известного» издания, поблагодарила за то, что они предоставили ей прекрасную возможность побывать в эпицентре событий и получить информацию «из первых рук». Она врала им, что завербовалась продавщицей в ювелирный магазин в центре города, надеясь стать свидетелем нападения. Как она рада, боже, как она рада! Спасибо им большое!

Бандиты не ожидали такого поворота событий и, на всякий случай, решили ретироваться. Магазин оставили в покое. Дядя Армен не знал, как и отблагодарить юную продавщицу, спасшую его бизнес.

Ювелирный магазин в конце концов пришлось закрыть – слишком много оказалось конкурентов. Дядя Армен обосновался в пункте обмена валют, но втайне продолжал заниматься любимым делом – он подпольно производил высококачественные подделки для «брэндовых» ювелирных магазинов.

– На сколько тянет, дядя Армен?

Старый ювелирщик взвешивал камень на специальных каратных весах и довольно качал головой.

– Не обижу. На заколочки и чулочки хватит, – дядя Армен смотрел на весы и отсчитывал стодолларовые купюры. Соня считала деньги вместе с ним. – Вот всегда удивлялся, почему такую красоту не носишь, азизджан?

– Не могу себе позволить, дядя Армен. Вкладываю в бизнес.

– Вай! Не о том думаешь, девушка!

Армен положил стопку купюр в поднос для денег, Соня тут же их взяла и, аккуратно сложив, положила в карман шелкового плаща.

– Заходи, не забывай старых друзей!

– Помнить буду, не забуду, – весело прокричала Соня уже в дверях.

Соня блаженствовала в наполненной до краев ванной. Она рассматривала пальцы своих ног, выглядывающих из воды, и пыталась угадать – в кого у нее длинные ноги, ровные пальцы – в папу или в маму? В какой-то момент Соня поняла, что гадать бесполезно – она никогда этого не узнает.

Принимать ванну ей нравилось.

Ей нравилось, только-только забравшись в ванну, кожей ощущать прикосновение холодных металлических стенок. Но вот она включала горячую воду. Первые струи рождали в Соне приятное возбуждение. Шапка пены росла, и Соня погружалась в приятную истому.

Сегодня она решила ни о чем не думать. Откинула голову назад и попыталась расслабиться. Но как только она закрыла глаза, хаотичные мысли пронеслись в ее голове.

Память возвращала ее в детство.

Вот она гуляет одна во дворе, другие дети не принимают ее в свою игру, смеются над ней. Она слышит, как за спиной ее называют дочерью сумасшедшей алкашки.

Дома нечего кушать. Она открывает холодильник, подставляет стул и ищет хоть что-нибудь съестное. Находит высохший мандарин и с удовольствием доедает те дольки, что еще не успели сгнить.

Первое сентября. Дети приходят в школу с мамами, а ее приводит пожилая соседка, и все думают, что это ее бабушка. А ей, и вправду, хочется, чтобы эта добрая женщина, угощавшая ее яблоками и конфетами, была ее бабушкой.

А что если мать никто не убивал. Ее не могли выгнать из театра в тридцать семь лет, отца убили, поэтому он пропал. Значит, никакой измены не было. Значит, никто ее не бросал.

Мысли о загадочном исчезновении отца заставили Соню сесть в ванной.