Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II

Стены палаты сплошь покрывало развешанное оружие, великолепное в своем разнообразии, сделанное специально для примарха или взятое в качестве трофея. То, что осталось от культур сотен миров, завоеванных во время Великого крестового похода, теперь находилось здесь. Главным был калибанский короткий меч, подаренный Льву Лютером в тот день, когда его приняли в рыцарский орден. Этот простой клинок занимал почетное место в самом центре.

Коллекционирование оружия было единственным проявлением претенциозности Льва. Он подолгу оставался в этой комнате, размышляя о том, как много способов убийства врага изобрело человечество. Впрочем, в последнее время он чаще находил себе приют в тронном зале. Примарх помедлил в раздумье, прошел вдоль стен, то и дело касаясь любимых вещей, проводя пальцами, закованными в броню перчатки, по лезвиям и шипам, оценивая искусную работу оружейников. К войне, как и к другим своим занятиям, человечество подходило творчески, вникая в суть дела и являя гений даже там, где технологии оставались на варварском уровне.

Многие предметы были слишком малы для примарха. Они находились в коллекции оружия только по причине красоты, в то время как некоторые могли и послужить: мечи обычных мужчин в руке Льва становились ножами. Кое-какие были уже устаревшими, древними изделиями, в то время как при создании других использовались технологические усовершенствования — мономолекулярная кромка, генераторы силового поля или гальванопластика.

Здесь были спаты, длинные мечи, полуторные мечи, мечи с корзинчатой гардой, фламберги, рапиры, обычные сабли, скимитары, хопеши, колишемарды, тальвары, двухлезвийные шотели, фальчионы, мизерекордии и абордажные тесаки, шипованные перчатки-мирмексы, цесты, кастеты, басселарды, стилеты, дирки и даги, секачи, боевые серпы и кописы, боевые мотыги, палицы, клевцы, булавы, кистени, моргенштерны, боевые кувалды и молоты, топорики и томагавки, секиры и топоры с двусторонним лезвием, бородовидные топоры, и теслы, пики, протазаны, фаучхарды, сариссы, вулжи, топоры-лочаберы, кабаньи копья, копья-трезубцы, алебарды, косы, короткие пики и хасты.

Примарх не торопился. Он дал себе время поразмыслить о враге, с которым сегодня предстояло встретиться. В юности Льву приходилось убивать нефилл голыми руками, хотя все они были почти неуязвимы для любого мыслимого оружия. Это было его наследие, наследие примарха. Сегодня он решил вооружиться, выбрав два клинка. С точки зрения обычного мужчины, они были тяжелыми палашами-полуторниками, но примарх легко удерживал каждый такой палаш в гигантском кулаке. Великолепные мечи изготовил калибанский мастер, имя которого история не сохранила. Имена самих мечей были причудливой вязью начертаны по краю каждого клинка: Надежда и Отчаяние. С целью уменьшения веса каждый клинок имел желоб. Лезвия, более острые, чем из любого металла, невероятно прочные и не нуждающиеся в заточке, мастер изготовил из кристаллического соединения. Когда-то один из магистров орденов использовал эти мечи как церемониальные. Лев, обнаружив их, был очарован блеском лезвий. Он настоял на сделке, отдав взамен безукоризненную вороненую саблю, сделанную собственноручно.

Вооружившись двумя клинками, примарх присоединился к своему отряду, который как раз собрался возле главного шлюза над реакторным отсеком и варп-ядром. Здесь шла самая ожесточенная борьба. Нескольких раненых легионеров вытащили на пандус, их многочисленные раны ужасали: ожоги и порезы, полученные, несмотря на броню, и доходящие до самых костей.

— Сражайтесь с гордостью, умрите с честью! — воскликнул Лев и поднял меч, приветствуя маленьких братьев.

Они, исполненные решимости, выстроились позади примарха в пять шеренг по пятьдесят воинов в каждой.

Коридоры были завалены мертвецами, погибли в основном незащищенные броней слуги и люди из экипажа корабля. Их разодранные трупы громоздились кровавыми кучами в проходах. У одних не хватало голов или иных частей тела, другие походили на глыбы обугленной плоти. Некоторые мертвые тела специально разместили рядом друг с другом и придали им непристойные позы. Примарх зарычал от отвращения.

Тут и там мухи и личинки уже ползали по убитым, проникая им под кожу и пируя в безжизненных глазах. Лев слышал приглушенную брань своих воинов и не прерывал ее, он испытывал желание произносить такие же проклятия.

Наткнувшись на двух мертвых Темных Ангелов, примарх остановился и опустился перед ними на колени. Броня воинов была полурасплавлена словно под воздействием кислоты, кожа выглядела рябой из-за пузырей и бубонов. Калибан иногда подвергался странным эпидемиям, и скопления тройных гнойников, изуродовавшие кожу погибших космодесантников, показались Льву знакомыми.

— Мы должны сжечь мертвых, чтобы инфекция не распространилась, — сказал он мрачно, поднимаясь на ноги.