Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

«Призраки»-подумал он. Теперь город был полон призраков. Станет ли он таким, как был Прааг до того, как его окончательно снесли, или как Талабхейм сейчас-пристанищем монстров и демонов, непригодным для нормальных людей? Во всём присутствовала частица старых историй, застрявших в памяти Волкера ещё с детства. Даже когда люди выигрывали, они проигрывали. Это не казалось таким уж честным для мальчишки лет шести, и мир не так уж изменился, по его мнению, с тех пор.

— Ладно, парни, обратно в строй, — позвал он остальных. Они были одеты в целую коллекцию униформ из разных провинций и вооружены пёстрым ассортиментом оружия, среди них даже была одна женщина, узколицая воровка по имени Флейшер.

— Сомкнуть строй, смыть кровь с лица и не разделяться. Если потеряетесь, я, чёрт бы меня побрал, не буду возвращаться за вами.

— Если только мы не попадём в таверну, — хмыкнул один умник, грозного вида мужчина по имени Бруннер. Он носил деформированный шлем с забралом, который закрывал большую часть лица, и помятый комплект панцирной брони. Патронташи метательных ножей и пистолеты из боги знают откуда висели на его громоздком торсе.

Волкер ткнул мечом в сторону Бруннера.

— И если ты найдёшь ту, которая всё ещё стоит, и не сухую, как Арабийская пустыня, не забудь сказать мне, — остальные засмеялись, как и ожидал Волкер. Даже Бруннер выдавил улыбку. Он знал людей, которые командовали через страх, как покойный печально известный капитан Кросс, с которым он служил в Хельденхейме, и тех, кто, казалось, был рождён для этого, как Курт Хельборг. Но для всех Венделов Волкеров мира, которые не были особенно пугающими или авторитетными, юмор был рычагом командования.

Острые шутки и высмеивания служили для того, чтобы окружить вас друзьями, нежели обиженными подчинёнными. Дисциплина была необходима, но немного доброты здорово ему помогло. Это было полезно, учитывая тот факт, что его пёстрая команда была небольшой частью сотни или около того людей, следовавших за Вальтеном от северных ворот или подобранных по пути. Северяне наступали со всех сторон, и разрозненные остатки защитных гарнизонов отступали под их натиском.

Почему именно он вызвался возглавлять колонну и действовать в качестве наконечника копья, Волкер не мог сказать. Вальтен и не спрашивал, хотя у него были люди явно больше подходящие для такой задачи. Но ему нужно было сделать это. Ему нежно было доказать себе что-то, возможно, или, может быть, ему просто нужно было хоть что-то сделать. Что-то, что заняло бы его ум, что-то, на чём можно сосредоточиться, чем можно было заняться, пока приближалась тьма. Когда придёт конец, Волкер не хотел его видеть. У него было чувство, что ничего приятного в этом не будет. Геройская смерть не для него. Что-то тихое и относительно безболезненное подошло бы ему больше.

Он потянулся, чтобы размять плечо в попытке облегчить боль, растущую в нём, и выругался, когда больно задел им за броню. Он всё ещё не привык к этому. Он не знал, почему принял назначение в Рейксгвардию. Волкеры всегда были стойкими Фейербашистами, нежели сторонниками семьи Хольсвиг-Шлистейн. «До самого Талабекланда»-как часто говорил его отец, громко и в неподходящее время. Да и чего стоило политическое разделение, когда волк был у ворот мира?

Волкер очистил меч от меха поверженного противника, сморщив нос от отвращения. Вложив меч в ножны, он снова подумал о Гоэтце и Дубнице. Ему хотелось, чтобы они были здесь. Храбрость легко приходила в их присутствии. Они были похожи на него-нормальные люди, попавшие в ненормальные времена. «Вымирающий вид»

-подумал он, глядя на колонну, которая продвигалась по бульвару с Вальтеном во главе.

Он поймал его взгляд и быстро кивнул. Вальтен кивнул в ответ и поднял покрытый кровью молот, призывая людей поторопиться. Он говорил о Храме Ульрика как об источнике спасения, а не месте последнего боя, и его слова вселяли отвагу и убивали усталость. Он был не похож на Волкера. Волкер был не прав, раньше. Вальтен был чем-то ещё, не просто человеком, но идеей, ставшей реальностью. Надежда, которой придали форму, власть. Империя во плоти. Ненормальные времена порождали ненормальных людей. Только боги и чудовища смогут пережить грядущее, думал Волкер. Где всё это кончится для него, или для кого-либо из обычных людей, он не знал, да и не хотел знать.

Он встряхнулся и посмотрел на своих людей.

— Пошли. Между нами и Храмом ещё добрая половина Ульриксмунда, а волки севера кусают нас за пятки. Трёхглазому королю потребуется какое-то время, чтобы заставить их двигаться в одном направлении, но я бы предпочёл оказаться под защитой пушек, когда это всё-таки случится. Бруннер, вперёд.

Здоровяк кивнул и пошёл вперёд вдоль разрушенного бульвара, с фальчионом в одной руке и пистолетом в другой. Волкер где-то слышал, что Бруннер был охотником за головами до того, как естественный порядок вещей был отвергнут. Кем бы он ни был аньше, он точно был прирождённым разведчиком-скрытный, хитрый и очень злобный.