Warm

Сравнение с косметическим изъяном природному явлению и правда шло и даже не только за внешнее сходство. Это был самый настоящий нарыв на теле больной планеты.

— Не особо благозвучно, — Александр критически посмотрел на вершину курящегося вулкана, — зато по смыслу.

— Запиши, ваше благородие, в своих талмудах, что имя вулкану дал я, банщик Гордей.

— Скромнее надо быть банщику, — Гурьян покачал головой.

Александр вынул из котомки кусок не окрашенного льняного отреза, который использовал для составления карты. Развернул его и обмакивая деревянную щепку в вываренный свекольный настой, дочертил линию железнодорожной насыпи до вулкана, пририсовал к ней кружок и написал над ним «вулкан Прыщ».

— Всё, название задокументировано.

— О, может, ну его нахрен, — засомневался Гордей. — Что-то не смотрится.

— Поздно, — Александр Сергеич потряс куском ткани, чтобы просушить свежую запись, потом аккуратно сложил ее и убрал в котомку.

— Ладно, в другой раз обещаю другие ассоциации использовать.

— Идемте дальше.

Буквально через километр от вулкана им попалась облезшая табличка, на которой с трудом удалось прочитать название «разъезд 216». Сразу за ней находился короткий перрон и справа от дороги остатки строения.

— Значит тут недалеко деревня, — решил Гурьян, — у моих родителей так же. Если здание вокзала на этой стороне, то и деревня на этой.

Они осмотрелись. Лесопосадки вдоль дороги выгорели на корню. Остались только вывороченные потоками воды корни. Но если присмотреться, то можно было разглядеть прямую линию, идущую от насыпи и рассекающую почерневшие остатки лесополосы. Она выступала над общим ландшафтом и вполне могла оказаться дорогой, ведущей к деревне.

— А зачем нам деревня? — спросил Гордей.

— Ты что, колхозников не знаешь. У них там припасы должны остаться. Грех дать им пропасть. К тому же, мы собирались вносить на карту все населенные пункты, которые встретим. — Гурьян поднялся на цыпочки, словно ему это могло помочь увидеть деревню.

— Я тоже считаю, что на деревню стоит глянуть. Для маленькой деревни никто бы не поставил этот разъезд. А вдруг, там есть люди?

— Не разделяю вашего оптимизма насчет людей.

— Правильно, как только у тебя появилась Забава, тебе вдруг резко стало неинтересно их искать.

Гордей одарил Гурьяна суровым взглядом.

— Кормить их придется, и еще неизвестно, что мы будем есть сами, когда запасы моей девушки закончатся.

— Ладно, мужики, будьте выше мелочных предрассудков и все у нас будет хорошо.

Александр спустился с насыпи, почти не провалившись в грязь.

— Здесь твердо, это точно дорога.

Гордей и Гурьян спустились следом.

Дорога вела вниз. Вокруг нее, на сколько хватало глаз, извергались паром десятки источников. Из-за них стояла высокая влажность и духота, будто не хватало кислорода. Ветер разносил дымку по земле и буквально через десять минут ходьбы его порыв открыл ненадолго населенный пункт с ровными рядами домов.

— Вот! — обрадовался Гурьян. — Я вам говорил. Смотрите, отсюда они выглядят целыми.

Троица прибавила ходу и буквально сразу наткнулась на легковушку, стоящую на обочине. Ее не было видно издалека, потому что ржавый цвет сливался с общим фоном. Колесные диски без резины провалились в грязь. Стояла грязь и в салоне. Осадки стекали внутрь машины через прореху в крыше, разъедая тонкий металл еще сильнее.

— Не успели, — заключил Гурьян.

Скорее всего он был прав. Люди бежали из деревни, когда подступил жар, наивно полагая, что смогут опередить его. Автомобиль заглох, а паникующим людям ничего не осталось, как бежать сломя голову. Хотелось верить, что им удалось спрятаться в подвале или погребе. На первый взгляд землетрясение пощадило деревню.

Гурьян прибавил шагу, а Гордей и Александр замешкались у машины, пытаясь вскрыть багажник. Немного усилий и крышка выломалась вместе с замком. В багажнике толстым слоем лежала сажа и больше ничего.

— Ясно, машина сгорела, — Гордей прихлопнул крышку назад. — А где Гурьян?

Гурьяна на дороге не было. Александр и Гордей закружились, пытаясь понять, как их товарищу на ровном месте удалось так хорошо спрятаться.

— Гурьяша, сукин сын, ты где? — миролюбиво, как ребенка, которого надо подозвать, чтобы дать ремня, позвал Гордей.

Александр прошел вперед и понял, что дорога делала резкий уклон в ложбинку, которая со стороны сливалась. На дне ее лежал без признаков жизни их товарищ.

— Гордей, он здесь! Скорее!

Гордей подбежал и собрался спустится вниз, но Александр задержал его.

— Нельзя! Стой!

— Почему?

— Там нечем дышать. Там кислорода нет.

Они оба, несмотря на то, что не бежали, дышали глубоко, как после пробежки.

— Ничем ведь не воняет? — засомневался Гордей.

— Это может быть углекислый газ, он тяжелый. Я задержу дыхание и попробую его поднять.

— Стой, стой, стой, барин, может я. Ты слишком умный, чтобы рисковать. Без тебя Зарянка развалится.

— Нет, я старше всех, и я занимался дайвингом, так что задерживать дыхание умею.

— Тогда барин, давай прикрепим к тебе трос, которым меня доставали тогда.