Warm

— Папа, собачка плачет! — запричитала маленькая девочка. — Что с бабой Валей?

— Нет времени, девчата, потом поможем, когда трясти перестанет.

— Давай, заберем собачку, а потом вернем.

Отец рассудил, что в этом есть здравая мысль. Если с соседкой случилось что-то серьезное, то собака может пропасть. А так, они вернут ее в здравии, когда она поправится. Он снял поводок с ручки и передал дочери.

— Крепче держи, — папаша был уверен, что его десятилетняя дочь запросто справится с маленькой собачкой.

Так и было, пока они бежали по лестнице, но, когда выбежали из подъезда, Злата рванулась, что было мочи, выдернула поводок из рук девочки и побежала, сама не зная куда. Она лапками почувствовала тряску земли, а нос улавливал пугающие запахи. Со страху она забилась под куст чайной розы и замерла.

Начался кошмар. На ее глазах весь мир превратился в руины. Высокие здания с грохотом утонули в клубах душной пыли, а когда она осела, ее дома, как и других, больше не было.

Мужчина сверху отключил фонарь за ненадобностью. Люди, перебивая друг друга, пытались задать волнующие их вопросы насчет того, какой вред причинило землетрясение наверху, за границами их ловушки.

— Да тут все хреново! Дома под основание развалились, а под ними еще пожары начались. Полыхает кругом. Ад. Газзавод рванул. Горит вон, до половины неба. Я далеко не ходил, по Башиловке до железки спустился, пути все перекрутило, вагоны раскидало, а за железкой такой же разлом как у вас, а то и больше. Бёрд не видно, то ли ухнули под землю, то ли как вы. Воняет очень. Думаю, подземные хранилища газа открылись. Как бы не долбануло.

— Выгорит раньше, если пожары кругом, — выкрикнул кто-то снизу.

— А Степной как?

— Отсюда не видно, дыма много. До машзавода только, а там мгла. Да и нет никаких шансов, что Степной обошло мимо. Все полегло вровень с фундаментом.

Полная женщина заплакала и отошла в сторону.

— Друг, а ты не можешь найти чего-нибудь, чтобы поднять нас. Веревки какие-нибудь? — спросил Шурик.

— Могу. У меня сосед на эвакуаторе работает. Его машина в гараже стояла, не пожгло оборудование молниями. У него лебедка есть. Только он ближе к утру вернется. Ушел в Овощевод, узнать, что с детьми.

— Почему пешком?

— Так, дорог-то нет. Поднимитесь, увидите, как все вывернуло. На машине не проехать. Удивительно, как торговый комплекс не сложился.

— Обвал нейтрализовал толчок, — ответил ему кто-то.

— Везучие. Здесь все, кто в домах был, в лепешку. Народ, кто выжил, бегают вокруг развалин, а что они могут. Тут техника нужна

— Много выжило?

— Ну, достаточно. Многие успели выбежать. Из моего дома человек десять.

— Какой у тебя дом?

— Да вот, хрущевка на Народной. Была.

— Да, негусто для такого дома. А у тебя родные…?

— Нет, я один жил.

Никто ему ничего не ответил. Назвать человека везучим, язык не повернулся.

— А связь, телевидение, радио, что-нибудь работает? — выкрикнул Денис.

— Телефоны не ловят, остальное проверить нечем. Да и с чего бы? Всё под ноль.

— Просто интересно было бы узнать, какая площадь попала под землетрясение.

— Ладно, если найду приемник на метровых волнах, покручу, может, что и скажут.

Небо осветил яркий сполох.

— Что там? — спросили снизу, напуганные и заинтригованные непонятным источником света.

— Кабздец какой-то! Серьезно жахнуло и совсем не в стороне газзавода. У военных, наверное, что-то сдетонировало. Уф, духотища!

Мужчину не было видно в темноте, но Денис явно представил, как он трясет майкой, чтобы охладиться. На уровне торгового комплекса душно не было. Даже прохладно, будто законсервированная на глубине стужа поднималась вверх.

— Пойду, помогу кому-нибудь. Утром вернусь с товарищем и лебедкой, — мужчина махнул фонарем на прощание.

— Не забудь, друг! Мы будем ждать! — крикнул Шурик.

Последняя часть фразы потонула в хлопнувшей по ушам ударной волне. Края ямы зашуршали осыпающейся землей. Кто-то из детей испугался и закричал. Взрослые рефлекторно уставились в небо, откуда пришел звук. Где-то зашумели сирены машин, но быстро смолкли.

— Нет хуже, чем сидеть и ждать непонятно чего, — произнес Евгений, отец Ульяны.

— Да там и наверху непонятно чего ждать. Мы-то тут почти все живые, а там смерть кругом, — оппонировала ему девушка-фельдшер.

— А почему он сказал, что там духотища? У нас тут довольно свежо.

— Эффект погреба. Летом не жарко, зимой не холодно. Теплый воздух, как известно, поднимается вверх, сюда он опуститься не может, — по-умному ответил на заданный неизвестно кем вопрос грузный мужчина лет сорока пяти.

— Да-а-а, — вздохнул Евгений и погладил дочку по голове. — Никто не думал, что поход в кино так обернется. Как там наша мама?

Ульяна всхлипнула и прижалась к отцу. Денис еще раз про себя подумал, как здорово, что они нашли друг друга. В такой ситуации любой родной человек становится серьезной опорой для психики. Еще раз подумал про свою мать, всеми силами души желая, чтобы она спаслась. Мать работала в двухэтажном здании, так что у нее были все шансы успеть выбежать.