Warm

Оставшееся до конца смены время Александр провел в теоретических изысканиях возможности выйти наружу. Он пытался в уме сконструировать костюм, который смог бы, хотя бы кратковременно, перенести температуру раскаленного воздуха. Ему рисовался костюм из нескольких слоев рубах и портков, плюс кадка на голову, вместо шлема, в которой есть отверстия для глаз, заделанные линзами от очков.

Теоретически, идея выглядела безупречно. В таком наряде можно было отойти от входа в погреб шагов на десять-пятнадцать и своими глазами увидеть, что может издавать ритмичный свист. Коллектив, конечно, мог и не быть в восторге оттого, что придется ходить голышом, пока Александр будет удовлетворять свое любопытство, но убеждать он еще не разучился.

Оставшаяся половина смены пролетела незаметно, без всякого намека на желание уснуть. Александр разбудил Гордея в срок, лег и еще некоторое время сон ему не шел. Он чувствовал себя космонавтом Леоновым, которому предстояло первому выйти в открытый космос. Сон все же сморил его.

— Александр Сергеич, Александр Сергеич, — Аглая нежно потрясла его за плечо, — вставайте завтракать.

— Уже? Сколько времени?

— Одиннадцатый час.

— Ого, я никогда не вставал так поздно.

— Так темнота обманывает организм.

— Точно. Это все из-за нее.

Единственная свеча стояла на крышке бочки. Вокруг нее лежала еда, приготовленная на завтрак: соленые бочковым посолом помидоры и яблоки, огурцы, капуста, нарезанные кусочки сала, тоже соленого в рассоле.

— Пир на весь мир, — Александр сел за «стол».

— Уж точно, мы и есть весь мир, — Харитон взял со стола кусок сала и пучок капусты и одновременно засунул в рот.

— А у меня есть идея… — Александр выложил все, что ему пришло ночью на ум.

— Стенку ломать придется, — пожалел построенное Гурьян.

— А мудями трясти лучше? Тут зябко, а там, наоборот, припекает. А дамы как к этому отнесутся? — Гордей посмотрел на Аглаю.

— Господи, да тут столько темных углов, да и кто на вас смотреть-то будет? Мне идея Александра Сергеича кажется интересной. Незнание порождает суеверный страх. Лучше один раз увидеть, что там свистит, чем сто раз услышать. Готова отдать свое платье ради благородной цели.

— Не стоит, — прервал ее благородный порыв Александр, — конструктивно платье не подойдет для изолирующего костюма, поддувать будет.

Гордей хохотнул.

— А у нас сейчас каждый хрен на счету.

— Как и руки, ноги и особенно голова. Так что, попробуем соорудить скафандр?

— А если Вы, барин, переоцените свои силы и свалитесь там, и сваритесь? Помочь-то мы уже не сможем. Голышом лезть в такое пекло не вариант. К тому же мы будем обречены шастать в ближайшее время с голым задом во имя науки.

— Я отдам тебе свое платье, — заступилась за шефа Аглая, — не думала Гордей, что ты такой скучный.

— Ой, ну всё субординация решает. Барин, я не скучный, я прагматичный.

— Ладно, если все пойдет не штатно, можешь рассказывать своим детям, как барин с вас последнюю рубаху снял. И сдох.

— Да ладно Вам, Сергеич, живите. Уверен, Ваша жизнеспособность выше среднестатистической, иначе, не были бы Вы на этот месте, — Гордей указал на ящик, на котором сидел Александр. — Я про Ваш бизнес.

После завтрака приступили к конструированию шлема. Кадки рассматривать не стали из-за того, что все они были слишком велики и съезжали с головы на одну сторону. Жбан, в котором хранилось варенье, подошел лучше. Он плотно сел на голову и оперся на плечи. В таком положении все отверстия по окружности можно было заткнуть тканью, либо соломой, без опасности потерять их во время верчения головой. Тем более, можно было не опасаться за то, что отверстия для глаз уедут в сторону. Жбан сидел плотно, удерживаемый от вращения приплюснутым носом. От его отпечатка и наметили отверстия для глаз.

Харитону не нужно было много времени, чтобы обычным кухонным ножом сделать дырки в дереве. Очки Аглаи не понадобились. В погребе лежали стекла от старых полок, которые стояли здесь с тех времен, когда только шло строительство Зарянки, и тогда было не до исторической аутентичности.

Харитон расчеркал ножом на стекле полосы и ловко надломил его по нацарапанному. Потом прочертил поперек и снова аккуратно сломал стеклянный прямоугольник на две квадрата. Приложил их к жбану и обвел ножом, после чего принялся ковырять посадочное место под них.

— Королев бы тобой гордился, — Александр похвалил кузнеца, изумленный его рукастостью, — хоть в космос выходи в таком шлеме.

— Ну, это вряд ли, — ответил Харитон скромно. — В космос стекла пришлось бы сажать с внутренней стороны, чтобы давлением упирало в дерево.

Через несколько минут он предложил примерить «шлем». Деревянный шлем с въевшимся в дерево запахом варенья плотно сел. Александр переживал за занозы, оставшиеся возле отверстий, но напрасно, кузнец обработал края. Отверстия почти совпали с глазами. От дыхания стекла в них быстро запотели, поэтому Александр видел только ореол свечи и больше ничего.

— Хорошо сидит, глаза на месте, — резюмировал работу кузнеца Александр, — теперь костюм.

— А на ноги вы что наденете, барин? — спросил Гордей.