Web of the past (СИ)

Выискивая шпиона в Щ.И.Т’е, команда воинов паутины решили пройтись по другим членам команд, может, среди них и есть тот самый или самая. Холланд не горела желанием участвовать в поединках с ними, а потому решилась пройти по камерам заключённых, проведать пойманную Малфанию, которую который раз допрашивают, а она молчит, как партизан. Коридоры длинные, слабо освещённые, выглядело жутко на самом деле. Тишина окутывала каждый сектор, обволакивая в некую зону. И вот, за толстым слоем камеры, сидела за столом спокойной Мал, в наручниках. Дочь стояла и смотрела сквозь нее. Та, заметив её, поняла голову и широко улыбнулась.

— Любимую мамочку решила навести? —токсично издевается женщина.

— Конечно, проверить, не померла здесь ещё от скуки, —не робея, ответила. — Здесь стремно.

— Со временем привыкаешь, —пожала Блуд плечами. — Так, с какой реальной целью пришла?

— Ты работала с Док Оком, ты знала о его шпионе? Он в Щ.И.Т’е, —говорит прямо.

— У Гидры много шпионов, насколько я помню, —пожимает плечами. — Октавиус тот ещё фрукт, откуда мнн знать, кто у него здесь в шпионах. Не знаю.

— Врешь, у меня твоя способность, —ответила. — Говори, и, может, ты останешься жива.

— И что ты мне сделаешь? —смеется над ней. — Милая, то, что ты носитель симбионта не делает тебя всесильной. Моя способность, может, и в тебе, но я могу разрушить не только тебя, но и твоего друга, он так боится трупов.

— Токсин не боится трупов, он их поедает.

— Я говорила не о Токсине, —светлая голова наклонилась и глянула через плечо дочери, смотря на кого-то. Бунтарка повернулась и заметила стоящего у стены Нову. Он смотрел на заключённую с раздражением, но молчал, — А о нем.

— Что ты здесь делаешь? Я думала, у тебя миссия, —у нее шок, кажется. Дар речи потерян уж точно.

— Она была, там не так сложно оказалось, вернулся раньше предполагаемого времени, —пояснил. — Ткач стал волноваться за тебя, поэтому и здесь.

— Это очень мило, конечно, но тебе лучше уйти, —развернула парня и стала выталкивать.

— Нехорошо врать, малыш Сэмми, —мурчаще проговаривает каждую букву злодейка. Тот остановился и не дал дальше толкать Кай, развернулся и с ярой эмоцией рыкнул:

— Да что вы ко мне пристали? Хватит докапываться до меня со своей дочерью ненормальной на пару. Ничего я не врал, оставьте меня в покое.

У него перед глазами трупные пятна кажутся, миражами проступают на коже, в очередной раз вынуждая нажать на больные воспоминания. Александр может и кажется бесстрашным и прямолинейным, но рядом с ним Кай чувствовала тоску по дому и страх животный. У него дыхание учащалось с каждой секундой. Холланд хотела бы возразить, но почему-то не стала этого делать. Отчасти был прав. Мириады потерянных мыслей, обрывки чужих фраз бинтами ложатся на призрачный перелом.

— Знаешь, кто твой злейший враг, Сэм Александр? —задает столь интересный вопрос. — Ты-ы, и то-олько ты-ы. Это сделал ты. Так и не понял, почему все забыть не можешь кошмарный транс с вскрытием твоего тела?

— Не слушай ее, чтобы ни говорила, —бунтарка перегородила матери взор от Новы. — Она манипулятор, и всегда такой была.

— Сэм Александр, только ты враг своей жизни, —смеется Малфания с захлебыванием. У нее безумный взгляд, будто говорит, мол, ему ничего не поможем. А он стоит, как вкопанный, ни усмешки отвергнувших. Только сжал уголки губ. Кай чувствует как у него в голове все путается, ему нельзя здесь долго оставаться. Об этом уже даже нынче молчаливый симбионт сказал.

— По себе других не суди, паршивая сука, —она стоит впереди парня и сзади рукой ухватилась за предплечье парня, подталкивая к выходу. — Иди, иди уже, чего стоишь и глазеешь, как баран на новые ворота.

Говорила это так тихо, будто секрет.

— Ты кого бараном называла?! —заворчал Сэм. — Ты теплая что-ли? С какой кстати меня защищаешь?

— Я и трезвая никогда не была.

— Что?

— Что?

— Вы такие милые, когда идиотов включаете, —перебила их Мал. — А он получше, чем Паучок, меня от него всегда тошнило.

— Ха, видишь? Даже она признала, что я лучше т-… не понял, погоди, —стал мотать головой Сэм, округляч глаза. — Э-э, нет, нет, я что-то не понял. Я с этой идиоткой, нет, фу. Тошнит от нее.

Сейчас сам убивал себя. По доле мгновения, медленно, заглушая сердечный стук. Ядовитые узоры от Александра по венам оплетают страхом Кай, сжимая в чаще беспомощности. Дорогу назад не найти. А ее душевный крик в пустоту возвращается эхом, что ранит больнее острых игл, впивающихся в сознание.

— Ну и иди ты нахер, —оттопырила средний палец и фурией умчалась вперёд. На лице у хлодейки застыла улыбка. Это всего лишь конвульсия. Некая фикция, омрачающая существование. Брюнет сам отвергает протянутую руку. Просто потому что знает, что недостоин.

— Са-анта Ба-арбара-а, —тянет слова и смеется женщина и умещает стул перед окном. — Ха-ха, а косячишь ты хуже Паука. Что сказать, теперь у тебя не будет надёжной защиты, а она бы тебе сейчас пригодилась.

— Мне не нужна ее защита, да и к тому же, от чего мне защищаться? —задал Нова этот вопрос и услышал крик знакомый в самом конце коридора. — Кай?