Welcome to Russia или Приключения Гермионы Грейнджер в России (СИ)

На этих словах он вылетел из кабинета и направился в кладовку. Достав из нее крововостанавливающие, обезболивающие, заживляющие и успокаивающие зелья, он метнулся обратно к кабинету. Не обращая внимания на Григория, он кинул порох в камин и растворился в пламени.

В штабе никого не было. Он не знал, где была Гермиона. Заклинанием обнаружения она не ощущалась. Опустившись в подземный этаж, он повторил заклинание снова и, наконец, почувствовал присутствие за первой дверью. Отперев замок, он зашел внутрь и отпустил в воздух сгусток света. Увидев, что было внутри, его сердце сжалось так, как, казалось, не сжималось никогда. Подойдя ближе, он буквально рухнул на колени перед Гермионой.

Она лежала на холодном полу. Все ее тело было в ножевых ранах, отчего под ней образовалась лужа крови. Не слишком большая, но уже успевшая слегка запечься. Гермиона была без сознания, а само ее тело было изогнуто в странной позе. Конечно, Беллатриса пытала ее круциатусом. Из-за последовавших судорог, ее конечности и изогнулись.

Северус едва задевая кожу, дотронулся до ее лица. Кожа была слишком холодной. Злость, закипавшая в нем еще у Люциуса, грозила перерасти в ярость. Он едва сдерживал порыв запустить магию во чтобы то ни было.

Гребанная Беллатриса! Глядя на Гермиону сейчас, он поклялся уничтожить ее. Он уже говорил Кингсли, что у него с ней личные счеты, но теперь Пожирательнице действительно стоило бояться. Ему казалось, что он готов собственными руками задушить ее, насладившись перед этим вдоволь ее страданиями. Стоило ли говорить, что он никогда не наслаждался чьими-то страданиями, когда ему приходилось пытать?

Ярость буквально застилала глаза. Но он заставил себя отвлечься от чувства и посмотреть в лицо Гермионы. Состояние девушки вызывало тревогу. Он мог навредить ей, пользуясь кольцом в таком состоянии, поэтому начал с зелий. Он осторожно влил ей в горло обезболивающее, заживляющее и крововостонавливающее, массируя гортань, чтобы она могла их проглотить.

Ярость слегка отступила. Призвав весь свой разум, Северус смог накрыть щитом остатки. Он выпустит их, когда будет нужно.

Едва дотрагиваясь до ее кожи, Северус стал проводить рукой над ее ранами, шепча заклинания. Они постепенно затягивались, но все, неизменно, оставляли после себя белые шрамы. Это была гоблинская сталь. За что Гермиона должна была пережить это снова? Северус знал, что жизнь не была справедливой, но это не в коем случае не должно было касаться ее. Когда он проводил рукой над ее животом, он вдруг услышал тихий стон. Моментально повернувшись лицом к Гермионе, он увидел, что ее глаза были приоткрыты. Она вряд ли узнавала его, но стон повторился, уже громче.

— Тише, — шепотом произнес Северус, доставая из кармана пузырек. Стон повторился. — Тише, моя девочка. Скоро все закончится.

Он влил в нее успокаивающее зелье и Гермиона проглотила его сама.

— Молодец, — прошептал он, дотрагиваясь до ее щеки нежным прикосновением. — С тобой все будет в порядке.

Ее стоны затихали, но глаза еще окончательно не закрылись.

— Прости меня, если сможешь. Я не выполнил обещание, — эти слова прозвучали едва слышно, а следующие еще тише. — Я тебя не достоин.

Гермиона вскоре закрыла глаза. Северус продолжил залечивать ее раны.

Когда все было завершено, Северус достал из кармана последнее зелье, которое у него всегда было с собой. Это было его личное незапатентованное зелье. Оно ослабляло последствия от круциатуса, восстанавливая нервную систему. Он влил в Гермиону и его, чуть больше, чем нужно было обычно. Промассировав ее горло, он убрал пузырек обратно. Теперь ей должно было быть легче очнуться. Последним, перед тем как уйти, Северус наложил на пол под ней согревающие чары.

Закрыв дверь, Северус начал подниматься по лестницам. Он очень хотел бы вытащить ее оттуда прямо сейчас, но не мог, так как на кону стояло слишком многое. Оттого, Северус почувствовал себя лишь более гадко.

Когда он поднялся, он не ожидал никого увидеть. Однако, за столом в кабинете был человек. Тот человек, которого он предпочел бы видеть мертвым.

Осевшая было ярость, вновь встрепенулась.

— Северус, как неожиданно, — протянула Беллатриса, растягивая губы в привычной безумной улыбке.

Она держала что-то в руке. Это был галеон. Это был чертов галеон!

— Узнаешь вещицу? — поинтересовалась она, поигрывая монетой.

Северус в несколько шагов оказался перед ней, врываясь в ее пространство. Но Беллатрису это, кажется, не заботило.

Снейп жестко схватил ее за подбородок и, не произнося не слова, грубо ворвался в ее голову. Он услышал сдавленный стон боли, отчего на его губах лишь заиграла улыбка.