«Werewolf» (СИ)

— Господи, аха-ха, вы, люди, так танцуете? — держась за живот, сквозь смех спросила Волчица, смотря, как Нацу показывал ей народный танец жителей Магнолии. Живой, энергичный и полный задора, как и людские души.

Нацу нахмурился, усевшись возле костра. На небе уже появлялись первые звезды, а это значило, что скоро Люси покинет грот.

— Да, мы танцуем так. И гордимся этим! — выпалил парень. Гордость за его народ была глубоко задета.

Люси подняла руки в примирительном жесте, все еще тихо посмеиваясь.

— Хорошо-хорошо. Ничего не имею против.

Неудовлетворенный такой капитуляцией, охотник скрестил руки, с вызовом посмотрев на Волчицу.

— Ну, а как же танцуют великие и неподражаемые оборотни? Хвост не мешает с координацией, нет? А вы воете на луну? Грызете кости во время увеселений? Дай угадаю, ваш народный танец называется «Размахивая хвостом»? Или «Вперед! За палочкой!»?

— Ха-ха, очень смешно. Твое чувство юмора просто за гранью фантастики, — Люси встала со своего места, поправив подол платья, и прошла к месту, где минутой ранее танцевал Нацу. Руки изящно взметнулись вверх. Волчица посмотрела в глаза охотника. — Наш народный танец называется «Лунная соната», и советую смотреть внимательно.

Движения Люси были плавными, как неспешный поток воды. Она бесшумно скользила самыми носочками по траве, полностью отдаваясь танцу, ее руки создавали в воздухе витиеватые узоры, и на какое-то мгновение Нацу забыл, как нужно дышать. В волосах Волчицы, заплетенных в косу, отражался лунный свет, и несколько девственно-белых лепестков ромашек, подхваченные ветром, поднялись ввысь, окутывая образ танцовщицы.

И именно тогда, когда темно-зеленый подол ее платья плавно проделал дугу, обнажая на секунду тонкие лодыжки, когда Люси выгнулась дугой, завораживающе проведя рукой по воздуху, когда свет луны заискрился на ее длинных ресницах, Нацу настигло осознание.

Чувства приходят неожиданно. Они настигают медленно, крадучись, незаметно, но, настигая, не отпускают из своих стальных цепей.

И когда Люси выпрямилась с широкой улыбкой на лице, с восторгом наблюдая за реакцией охотника, Нацу понял, что цепи замкнулись, и обратного пути уже не было. По гроту разносилось журчанье ручья; где-то в лесу был слышен одинокий вой оборотня, а Нацу мог только слушать неровный ритм сердца, пытаясь понять, что же ему делать дальше. Волчица улыбнулась, покусывая от волнения губы и комкая в руках ткань платья.

— Вот, как-то так… - выдохнула она.

Нацу смотрел на Люси, чувствуя неконтролируемое тепло по отношению к девушке, и понимал, что это было не самым страшным. В глазах Волчицы плескалось ответное тепло. И это причиняло боль намного более сильную, чем раны, полученные от разгневанного Альфы. Они не могли быть вместе. Луна, Мена или кто бы то ни был, не позволяли им даже прикоснуться друг к другу. Им было суждено молчать, таить в глубине своих сердец это чувство, и никогда так и не осмелиться сказать их вслух. Потому что будет только больнее.

— Ты, — улыбнулся Нацу, хотя глаза его оставались покоренными горечью осознания. — Была прекрасна.

Если бы она была человеком, он бы обязательно сорвал для нее несколько ромашек, вплел бы их ей в волосы и позволил себе сорвать с алых губ поцелуй.

Если бы он был оборотнем, он бы пришел к отцу Волчицы и, склонив голову, попросил руки Люси. Они бы танцевали под лунным светом, лежали бы на прохладной траве и считали бы здесь, в гроте, звезды, которые были видны на темном небосводе.

Но история не терпит сослагательного наклонения.

Он не был оборотнем. Она не была человеком.

Стена стояла между ними непреодолимой преградой, и Нацу принял для себя решение. С наступлением полнолуния он украдет Волчицу с клеймом Полной луны и навсегда покинет эти земли. Чтобы не позволить этим чувствам стать сильнее.

Поэтому ему стало легче, когда за три дня до полнолуния Люси сказала:

— Во время полнолуния я буду со стаей. Это наша традиция, — ее голос был глух, будто она понимала, что собирался сделать Нацу. — Мы не контролируем себя в эту ночь, поэтому тебе лучше выпить маскирующее зелье, чтобы ни один из оборотней не напал на твой след. В обычные дни мы не часто гуляем по лесу. В полнолуние же кто-то может набрести на это место. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Нацу кивнул, внутренне шепча, что он и так не будет в полнолуние отсиживаться здесь. Люси грустно улыбнулась, с секунду будто на что-то решаясь, и Нацу удивленно посмотрел на девушку, когда она протянула ему небольшой сверток.