While I'm Still Here (ЛП)

Я не мог сдержать ощущение победы в те моменты, когда мы смеялись, болтали и дурачились. Моя мама действительно думала, что я не смогу весело проводить время, находясь под домашним арестом? Ну, в общем, пошла она нахуй. Да, я справлялся. Джерард будет прокрадываться ко мне каждое утро и проводить со мной ночи, уезжать домой на следующее утро, когда мама уже уйдёт на работу. Я испытывал огромное чувство радости от того, что мне не придется целых две чёртовых недели хоронить себя в стенах этого дома и заниматься самобичеванием, зная, что это время я мог бы разделить с Джерардом. Тем более он так скоро уезжает…

Он не выпускал из рук камеру и фотографировал меня постоянно. Это бесило меня, потому что я не имел возможности позировать или хотя бы попытаться придать себе более-менее презентабельный вид до того, как он уже делал очередной снимок. Иногда он обвивал меня рукой за шею, притягивал к себе и направлял камеру на нас обоих, целуя меня в щеку и одновременно нажимая на кнопку, пока я улыбался и старался выглядеть максимально расслабленным.

Вот же сволочь.

Джерард, кажется, был помешан на идее превратить моё заточение в самое удивительное приключение. Думаю, это единственное возможное развлечение, когда вы живёте в крошечном городке под названием Черри-Хилл в штате Нью-Джерси. Мы действительно уже стали знатоками в этом вопросе.

На протяжении долгих часов мы валялись на кровати, болтали и периодически отвлекались на еду. Становилось скучно, поэтому я затерялся в собственных мыслях, стеклянным взглядом смотря прямо перед собой и задаваясь вопросом, на что это будет похоже, если я вдруг опрокину Джерарда на спину и оседлаю его бедра, как мы будем выглядеть со стороны, лёжа друг на друге лицом к лицу, когда с его губ будут срываться короткие вздохи и удовлетворённые стоны.

А потом краем глаза я заметил движение сбоку. Я повернул голову направо и увидел, что Джерард снимает толстовку.

Закусив нижнюю губу, он с тревогой посмотрел на свою левую руку, а затем сложил толстовку на коленях. Он не произносил ни слова, не сводя с меня испуганного взгляда – я надеялся, что он не станет плакать. Я сам был уже на грани.

Уродливые зеленые синяки покрывали его кожу вперемешку с фиолетовыми еле заметными пятнами. Это, должно быть, были старые следы от побоев, которые сейчас находились на стадии заживления.

- Прекрати пялиться, - слабым, жалобным голосом произнес он.

То, с каким невинным видом он сидел спокойно в ожидании моей реакции, убивало меня. Я не знал, что сказать. Я был абсолютно напуган. В его широко раскрытых глазах я видел страх, как будто он боялся того, что я мог подумать. Я же думал, что это просто ужасная ситуация, что это моя вина, потому что теперь, когда я находился под домашним арестом, ему в течение двух недель придётся жить без надежды на спасение. Я не имел возможности быть рядом с ним, чтобы защитить…

Вскоре в моих глазах стояли слезы; из-за чувства вины или жалости – я не мог сказать точно. Мне было больно даже представлять, через что он проходил, знать его мучительную тайну, видеть его раны, разбросанные по всему телу. Кому-то, кого я окутывал своей заботой, причинял боль другой человек. Из-за этого я чувствовал себя так, словно моё сердце навсегда погрузилось во тьму. Словно кто-то сжал в кулаке солнце, чтобы оно больше никогда не светило. Я был беспомощен. Я хотел сделать для него всё, что было в моих силах, но я так боялся, что он, возможно, посчитает моё внимание слишком навязчивым.

- Эй, не плачь, - прошептал он, пытаясь утешить меня. - Я в порядке.

- Джерард… - так же тихо произнес я, обеспокоенно хмурясь.

Недолго думая, я опустился ниже так, чтобы его руки находились на уровне моего лица, а затем прикоснулся губами к самому яркому синяку на предплечье. Я мягко целовал каждую отметину и не спешил отрываться губами от его кожи, как будто они обладали лечебным свойством, которое просачивалось сквозь поры. Таким, как любовь, например.

- Скоро ты будешь свободен, ангел, - уже спокойнее пообещал ему я. Слова вряд ли были способны утешить его, ничто не могло ему помочь. Я не знал, как, почему и когда это произошло, но я знал, для чего я это делал. Мои руки обвили шею Джерарда, а сам я оказался на его коленях, плотно прижимаясь к нему всем телом.

Лучший друг. Партнёр.

Одарив меня уже более искренней улыбкой, он прижался губами к моему подбородку.

- Ты назвал меня ангелом?

- Да.

- Оу.

- Спустившийся ангел, если быть точным.

- Я люблю Misfits, - пробормотал он, уткнувшись носом в мою щёку.

- Да, я знаю, - а я лишь обнял его ещё сильнее.

*