While I'm Still Here (ЛП)

- Нет, почему я еще живой. Все было так сложно, Фрэнки, ты понятия не имеешь… но однажды я увидел тебя в школе и по каким-то странным причинам почувствовал себя лучше. Я стал интересоваться тобой, я хотел подружиться с тобой. Ты казался одиноким, но довольно классным, чтобы зависать с тобой время от времени, - он поднял руку, проводя теплой ладонью по моим ключицам. – Хочешь услышать кое-что действительно жалкое? – проговорил он, громко вздыхая.

- Да. Что такое?

- Только ты не должен смеяться.

- Я не буду.

- Ладно… я ведь всегда сидел под часами, помнишь?

- Да, - подтвердил я, ожидая, пока он продолжит. Я не мог забыть, как каждый день во время обеда слегка поворачивал голову в сторону, чтобы увидеть в определенном месте странного мрачного мальчика, постоянно одетого во все черное.

- Ты знаешь, почему я именно там сидел день за днем?

- Эм, нет…

- Я ждал и хотел, чтобы однажды ты подошел и заговорил со мной. И я подумал… смотри, ты действительно не должен смеяться над тем, что я скажу дальше…

- Джерард, я не буду.

- Ладно, в общем, я знал, что ты время от времени, как и все остальные, смотришь на часы, верно? Ну и я хотел, чтобы в этот момент ты меня и увидел. И так как я сидел там один, получается, что и все твое внимание должно было быть обращено на меня. Я хотел, чтобы ты как-нибудь подошел ко мне и присоединился к ланчу. Но ты так и не начинал со мной разговаривать. А потом… когда я пришел на урок по искусству вместе с твоим классом…

- Да, кстати, откуда ты там взялся? – я задавался этим вопросом с того самого дня. Ни до этого, ни после я больше не замечал его в своем классе.

- Я не мог сосредоточиться на рисовании в своей комнате. А потом я увидел тебя в аудитории и подумал: «Вот он, шанс!», но ты по-прежнему не обращал на меня внимания и, черт возьми, не попробовал заговорить со мной, даже когда я сел рядом с тобой. Но как только я заметил, что тебе нравятся «The Pixies», я не мог в это поверить. Я понял, что просто обязан подойти к тебе на следующий день.

Так, получается, что все это гребаное время я страдал от одиночества, когда мне нужно было всего лишь познакомиться с Готом Вейдером?

- И потом, - продолжил он, очевидно, еще не законченную историю моей глупости, - мы узнали друг друга лучше, и я получил четкое убеждение, что должен защищать тебя. Теперь это моя главная цель в жизни, я клянусь. Я собираюсь спасти тебя, - гордо объявил он, и все еще сидя на мне, уверенно выпрямился, чтобы доказать свои серьезные намерения.

- Ты собираешься спасти меня? От чего? – смеясь, поинтересовался я.

Он бы просто тратил свою жизнь впустую, что он и делал до того, как стать моим другом. Он никогда не смог бы изменить меня: я навсегда останусь таким, какой есть. Ничто не могло сделать меня лучше. Ни его крепкие объятия, ни его красивые слова. Все это действовало лишь короткий миг, а для моей уверенности требовалось что-то большее. Когда я смотрел на себя в зеркало, ни о какой уверенности и речи не шло, если в этот момент он не стоял за моей спиной. Я чувствовал себя хорошо лишь когда он был рядом, но что я должен делать, просыпаясь среди ночи и остро нуждаясь в его немедленном присутствии? Я не могу просто так позвонить ему и попросить приехать только потому, что мне грустно.

- От бессмысленных попыток причинить себе боль, - ответил он, щелкнув меня по носу. – И я должен тебе кое-что отдать, пока не забыл.

Он медленно поднялся с меня и, вытерев глаза, направился куда-то к комоду. Я не мог сказать точно, поскольку картинка перед глазами все еще была размыта.

Довольно скоро он вернулся к кровати и снова забрался на меня сверху. В его действиях не было сексуального подтекста, мы просто… были вместе. Были друзьями, были теми, кто с надеждой цеплялся друг за друга, кто нуждался в дружбе, как и любой другой человек.

Я не чувствовал давления с его стороны, чтобы оттолкнуть его и запретить трогать меня. Ему, кажется, не было никакого дела до того, что я был неидеальным. Он видел мой живот этим утром, а еще вчера видел мое непропорциональное тело, но все равно продолжал быть моим другом. Он не считал меня уродливым.

И на этот раз я практически на самом деле наслаждался тем, что был так близок к нему. Просто это была та форма отношений, которая позволяла нам показать друг другу наши чувства. Меня даже больше не волновало то, что моя мама меня не любила, потому что вместо нее это делал Джерард.

Он снова взял меня за руку и вложил в ладонь что-то маленькое - свернутую в прямоугольник записку, а потом сжал ее в моем кулаке, накрыв мои пальцы своими.

- Я хочу, чтобы ты прочитал ее после моего отъезда, хорошо?

- Я обязательно должен ждать так долго?

- Да, так будет лучше, поверь мне. А еще я нарисовал кое-что для тебя, но, думаю, отдам рисунок позже, - его голос был тихим и приглушенным, когда он встал на ноги и потянул меня на себя. – Теперь нам пора в школу, Фрэнки. У меня экскурсия, так что мы увидимся наверно только сегодня вечером, - он обнял меня, и, нараспев повторяя последние слова, - сегодня вечером, сегодня вечером*… - усмехнулся.